Прежде, чем осколки упали на землю, я нырнул в грязь и нацелил ружье на свой бурелом.
Я крикнул. - "Выходите"
Появилась копна рыжих волос, а потом я увидел лицо Ливии. Из всех девушек в гареме Белькева только она не взглянула на меня.
«Не стреляйте, - сказала она. «После вашей демонстрации я совершенно убеждена, что вы можете пустить пулю куда хотите».
Я жестом показал ей, чтобы она встала. Лиля была амазонкой женщины, которая обычно стояла, положив руки на широкие бедра. На первый взгляд она напомнила мне сестер Пресс, но ее талия была тонкой, а широкое лицо, хотя и не привлекательным в милом голливудском стиле, обладало мощной сексуальностью, которая стоила десяти картонных улыбок.
«Я последовала за тобой после ужина, но когда я приехала, тебя уже не было. Что ты делал?»
Я не видел причин лгать ей. Я объяснил свою разведку местности, а затем спросил ее, почему она последовала за мной. К этому времени мы уже сидели на моей кровати и делили сигарету.
«Думаешь, я не знаю, что происходит между тобой и другими девушками?»
Она откинулась на подушку из скатки, ее рыжие волосы распустились. В ее липкой русской блузке ее груди вздымались, как твердые подушки.
"Что насчет твоего парня?" Я спросил. "Разве он не будет скучать по тебе?"
«Александрович? Он злится на вас, а когда злится, то напивается. Он уже в ступоре. Он не проснется до утра, а я к тому времени вернусь. Мне он противен. за то, как он сбежал во время землетрясения. Теперь, когда мы здесь, посреди этой пустоши, я не понимаю, почему я должна оставаться с ним. Я свободна. Смотри, это солнце садится. "
Солнце казалось, становилось все больше и больше по мере приближения к горизонту, а теперь оно врезалось в землю и наполнило пустыню бронзовым сиянием. Все, что всего несколько мгновений назад было уродливым и пустынным, стало странно красивым. Так я мог представить себе марсианскую пустыню. Затем аура исчезла, и пустыня погрузилась во тьму. Мы смотрели, как загорелись фонари в лагере внизу.
«Это Чили такое другое. Не знаю, привыкнем ли мы, русские, к этому», - вздохнула Лиля.
«Не похоже, что сами чилийцы когда-либо привыкли к этому конкретному месту. Насколько я могу судить, сейчас мы единственные люди в нем».
"Я знаю."
Ее богатая чувственность окутывала пустынную ночь атмосферой интимности. Она смотрела на меня темными глазами, расстегивая блузку и кладя ее на землю. Большинство русских женщин, с которыми я когда-либо занимался любовью, были гибкими балеринами по сравнению с Лилей. Она была достаточно сильной, чтобы перевернуть маленькую машину набок, но
ее широкие плечи более чем соответствовали кремовой гладью ее груди.
«Иди сюда, мой убийца», - приказала она.
На этот раз я оказался в паре с женщиной, почти такой же сильной, как я, женщиной, обладающей самыми примитивными и неотложными желаниями. Ничего не было запрещено и ничего не оставалось на волю случая. Каждый дюйм ее тела был страстным и живым, и к тому времени, когда мы соединились в окончательном объятии, мы спустились вниз, как солнце, - пылающие и светящиеся.
Потом мы прижались к спальне, и она подарила мне маленькую бутылку водки, которую тайно вытащила из палатки Белькева.
«Если бы я знал, что вы придете, я бы принес стакан», - сказал я.
«Мммм. Все ли американские шпионы хорошие любовники?»
«У нас есть специальный курс. В конце концов, есть стандарты, которых нужно придерживаться».
«Ты очень хорошо их поддерживаешь», - засмеялась она. «Вы все делаете хорошо. Хотел бы я видеть, как вы сражаетесь с индейцем. Я не думаю, что министр стоит таких рисков».
Ее губы отпили водку, и она вернула мне бутылку. Я оперся на локоть, чтобы выпить из нее.
«Производитель этого спального места забыл, что у меня могут быть гости. Здесь тесновато».
«Мне это нравится», - хихикнула она, прижимаясь своим телом к моему.
«Я буду называть вас Никитой. Поскольку вы работаете с нами, у вас должно быть русское имя».
«Никита Картер», - попробовал я. «Я не знаю, как бы мальчикам дома это понравилось».