Впоследствии таким же образом бойцы стали посылать чучела заминированными, на которых подрывались немцы, власовцы и полицаи.
Самолеты не прекращали бомбить заметавшиеся отряды советских партизан. Постоянно сбрасывали листовки, призывающие к сдаче. Со всех сторон грохотала артиллерийская канонада. После второй попытки выхода из котла, партизаны вернулись на прежние места. Обнаружив движение наших отрядов, немцы бросили большие силы и закрыли проход. В этой обстановке некоторые командиры проявили растерянность. Вредило и мешало партизанам отсутствие единого командования над всеми отрядами. Лагерь отряда А. П. Шестакова прицельно бомбили несколько раз. Анатолий Петрович все еще находился в Москве. С дневниковых слов М. И. Оборотова, он рвался в отряд, но руководство Лубянки его почему-то задерживало.
И все же отряды решили выходить из окружения, освободившись от лишнего груза и растянувшись на десяток километров. Через некоторое время отряд Шестакова расположился прямо на снегу. Здесь же были и жители деревни Вормино со всем хозяйством и детьми. 30 января партизанские отряды попали в крупную засаду. Сильным огнем неприятеля колонны народных мстителей, спецотряды и толпы местных крестьян были рассеяны. Немцы вели прицельный минометный и артиллерийский огонь на всю глубину колонн. Партизаны бросали обозы с продовольствием и в неразберихе спасались «…кто куда вздумал». Нельзя забывать, что стояли сильные морозы. Часть партизанок, как писал Оборотов, имея на руках детей, не в силах больше двигаться, бросали их. Отцы пристреливали деток от безна-дёжья. Таких было два или три случая, но это происходило на глазах у руководителей местных партизанских отрядов.
Отряд Шестакова, как наиболее боеспособный и сплоченный, принял короткий бой. Взвод Оборотова по приказанию комиссара отряда Пегова прикрывал отход своих товарищей. К нему, правда, присоединилось около двухсот отставших от других отрядов партизан. Оборотовцы шли на лыжах и держались вместе. За ними двигалась остальная масса. Цель — выйти к лагерю партизанского командира Шемякина, где был назначен сборный пункт. Координаты его были известны Михаилу Ивановичу Оборотову, который писал, что, подойдя к лагерю, остановились, чтобы пустить вперед разведку. Из лагеря послышалась команда на русском языке: «Стой, кто идет?» Думали, что это партизаны, а оказались власовцы. Поняв, кто перед ними, они открыли огонь. Завязался бой. Потеряв несколько своих бойцов: Пчелкина, Тарасова и фельдшера Мельникова, группа Оборотова 5 февраля 1943 года соединилась с отрядом в районе деревни Гнилуша, где «Славному» удалось оторваться от преследования немцев, но возникла проблема с питанием. Люди дико устали. Спасли два теленка, отданные крестянином в деревне Дедовск.
В начале февраля группе Оборотова удалось перейти большак и прибыть в деревню Залесье, где позавтракав, отошли в лесок. Крестьяне хорошо встретили бойцов отряда, потому что почти все мужское население обреталось в партизанах. После завершения Сталинградской битвы и местные жители, и партизаны радовались нашей поистине переломной победе.
4 февраля 1943 года.
«…Крестьяне замаскировали наш след, развернувшись на санях, и шагали след в след… Проехали около 25 км, отпустили крестьян с повозками, и до сего времени я очень благодарен крестьянам деревни Залесье за их мужество, бесстрашие и любовь к нам».
В результате активных боевых действий истощались не только боеприпасы. Донимал голод, заявлявший своей прямотой — без пищи боец не боец. Когда воин затягивал пояс, желудок становился ближе к сердцу. Как не вспомнить старинную русскую пословицу: «Голод — лучший повар». И повар скоро нашелся.
8 февраля 1943 года.
«Мадей и Головин провели хозоперацию в д. Молотово, где достали немного муки, соли и мяса. На этот раз привезли гречневую непросеянную муку, из которой варили мамалыгу — это был настоящий клейстер с гречневой шелухой, которая обдирала рот, горло и плохо переваривалась желудком. От голода приходилось употреблять; многие заболели от такой пищи желудком».
Отряд направлялся от преследований карателей в Клетнянские леса. За месяц практической блокады партизаны не жили, а выживали, но боролись. Вскоре шестаковцы установили связь с партизанскими отрядами Коленченко и Мглинского в районе деревни Мамаевка. Все мужское население немцы расстреляли. Остались только женщины и дети. Общими усилиями партизаны стали помогать с продуктами местному населению. Среди бойцов отряда оказалось много обмороженных, которым оказывал помощь весь имеющийся в наличии медперсонал как партизанский, так и местный.