Канады, у нас единая система здравоохранения, и мы легализовали гей–браки раньше
Америки. Но она такая симпатичная, когда бесится. Ее акцент сразу звучит как конфетка. –
Он ухмыльнулся.
Лейн развлекался с коробкой из–под пиццы, открыл и закрыл ее четыре раза, а
потом Райан шлепнул его по рукам и вынудил прекратить.
– Что?
– Думаешь, мне стоит... – Он замолчал. Лейн осознал, что Райан не мог за него
решить, стоило или нет сообщать команде. Только Лейну был известен ответ. – Кто–то
еще в курсе?
– Слушай, Кортс. Мы не обсуждаем твою личную жизнь. Я с тобой живу. Поэтому
кое–что подмечаю. Но я никогда не рассказывал о том, что ты чудила, который не хотел
приходивших со мной домой чувих. Ну, может, пару раз и рассказывал. Но мне не
хотелось, чтоб парни считали, будто у меня кошмарный вкус. – Он прикончил последний
кусок пиццы. – Так ты хочешь пробежаться или нет?
– Хочу, но утром у меня тренировка. Давай лучше сыграем в приставку?
– Сыграю, когда вернусь. Ничего страшного. Знаешь, если Райли захочет остаться
на ночь, думаю, я устроил для тебя достаточно представлений и заслужил шоу для себя.
Пусть это... э–э... как говорится, не моя стезя.
– Райли? С чего бы Райли оставаться на ночь?
– Лейн, я в курсе, что ты гей, помнишь? Тебе не обязательно притворяться, что ты
таскаешься к Райли, чтоб избегать кидающихся на тебя девиц, которых я привожу, или
потому что Райли готовит, и у него больше безалкогольных напитков, чем в вендинговом
автомате.
– Но причина именно в этом, – сказал Лейн, отправившись следом за Райаном в
его спальню. – Я не встречаюсь с Райли.
– Нет? Ты вообще с кем–нибудь встречаешься или просто “снимаешь” чуваков?
– Понятия не имею, что это означает, Райан. Но да. У меня есть парень.
Райан выпучил глаза.
– Не Ридер, нет? Это было бы трагично и грустно. О, подожди. У него же невеста.
Зоуи она показалась сексапильной. Зоуи тоже девчонки нравятся, – горделиво произнес
Райан. – Я друг и союзник твоим людям, Лейн.
– Спасибо, Райан. Я помещу эти слова в твой следующий информационный
бюллетень.
Райан зашелся в хохоте.
– Знаешь, мне нравится думать, что жизнь со мной улучшила твое чувство юмора.
Было смешно.
– Я шучу, но не всегда смешно, – любезно сказал Лейн.
– Так с кем ты встречаешься? Я пройдусь по всем в команде, если ты не скажешь.
– Он не из команды, – заверил Лейн. Джаред рассказал о Лейне нескольким
товарищам по команде, поэтому Лейн решил, что в рассказе о Джареде ничего плохо нет.
– Это Джаред Шор.
– Погоди. Реально? Не знаю, то ли я впечатлен, то ли напуган, Кортс. – Райан стянул
кофту и бросил в корзину. В его комнате было чисто, а кровать была застелена. – Чуть
позже придет Зоуи, – обратился он к Лейну, будто прочитав его мысли.
Осознав, что сосед был с голым торсом, Лейн находился в неудобном положении.
Он не понимал, стоило ему уйти или нет. Но Райан продолжал болтать – как обычно,
громко – показывал пальцами “пистолетики” и переодевался в одежду для пробежки.
– Ну же. Переодевайся и идем со мной. Хочу послушать, как все получилось. А еще
очень важно, чтоб ты подсказал, что по этому поводу я могу ляпнуть ему на льду, раз уж
он играет во втором звене “Ренегадс”.
Лейн отправился переодеваться. Бегать желания не было, зато ему нравилось
говорить о Джареде. Кроме того, он сможет кое–что посоветовать Райану. Хоккей был на
первом месте. Джаред поймет.
Лейн размышлял о том, как сообщить напарникам, до тех пор, пока тренер Спэнсер
не собрал командное совещание, чтоб обсудить обмен Ридера и их нового игрока, Итана
Кеннеди. В концовке собрания он объявил, что место капитана стало вакантным,
поскольку Макса больше в команде не было.
– Ридер дал рекомендацию тому, кто сможет его заменить. И это не кто иной, как
наш мистер Кортэлл. – Тренер Спэнсер указал на него. – Иди сюда и поведай команде,
почему ты должен стать капитаном, Кортэлл. Если хочешь рассказать о том, как
накормишь меня свистком на обед, дерзай. Удачи. Мы все видели, как ты дрался.
Даже Лейн рассмеялся, правда, нервно. Тренер вышел, и Лейн тяжело сглотнул и
перестроился в режим хоккея. Он не стал лучшим оратором, но смог сосредоточиться.
– Эта номинация для меня большая честь, – начал он, и все засмеялись, хотя Лейн
говорил серьезно. – Правда. Ридер мне говорил, и я вроде как удивился, потому что
ляпнул глупость, а потом молчал. Знаю, так делать было неправильно. Я не очень умею