о его мыслях и собирается его отмудохать. И он испытал ощущение дичайшей эйфории,
которое никак не мог объяснить.
Джаред его не ударил. Он прильнул ближе и вдавил Лейна в закрытые двери. Лейн
был возбужден с того самого момента, как они покинули бар, что сейчас Джаред имел
возможность почувствовать. Лишь спустя несколько секунд Лейн осознал, что именно к
нему прижималось, и прежде чем он успел простонать, Джаред припал к нему губами.
Они целовались.
Все продлилось меньше двух минут – может, даже меньше десяти секунд – а
потом двери распахнулись, и все закончилось. Лейн выкатился в коридор и наблюдал, как
двери скрывали Джареда из вида. Он тяжело дышал и таращился на него светло–
голубыми глазами, словно Лейн – борьба, которую тот не мог начать.
Пару секунд Лейн тупо пялился на закрытые двери и ждал возвращения лифта. Но
он не вернулся. И Лейн отправился в свой номер. Едва закрыв за собой дверь, он стянул
джинсы и отчаянно обхватил себя рукой. Прикрыв глаза, он жадно пытался вспомнить
каждую секунду поцелуя, и насколько ему было приятно.
Глава 3
Добираясь до своего номера, Джаред Шор матюгал себя последними словами. Он
засунул карту–ключ в маленький агрегат, и из–за загоревшегося красного огонька его
наполнило иррациональное чувство гнева.
– Долбаный членосос, – заорал Джаред и ударил по штуковине. Ему бы полегчало,
но из–за слова «членосос» он вспомнил произошедшее в лифте и Кортэлла: его широко
распахнутые глаза, минетный рот и разбитую губу. Черт, зачем Джаред его поцеловал?
Повел себя как придурок.
– Минутку, – пробормотал его сосед, Джейс Уинн, открывая Джареду дверь. – Тебя
слишком часто били по голове, мужик. Успокойся.
Ворча, Джаред протолкнулся мимо него, швырнул глупую и бесполезную карту–
ключ на комод и бегло взглянул на кровать, где обнаженная девушка курила сигарету.
– Номер для некурящих, – проворчал он, явив тем самым мудацкую часть себя.
Но он был утомлен, возбужден и совсем оглупел. Ему нужен был душ и сон, пока
он не ринулся узнавать номер комнаты Кортэлла, чтоб исполнить свою мечту – поставить
его на колени и наблюдать, как прекрасный ротик обнимает его член.
«Идиот. Зачем ты это сделал?»
Джареду случившееся было не в новинку. За плечами было достаточно опыта, чтоб
определить значение посылаемых Кортэллом взглядов. Но паренек, скорее всего, сам их
не понимал, из–за чего кровь Джареда разгонялась, и появилось желание, чтоб все–таки
все сложилось. В душевой он планировал довести себя до оргазма, вспоминая о том,
насколько завелся Кортэлл, как он целовал его почти на грани отчаяния.
Направляясь в ванную, он зыркнул на Уинна. Было очевидно: пока Джаред
отсутствовал, Уинн занимался сексом – вероятно, дважды. Может, даже не с той же
девушкой, что находилась здесь в момент ухода Джареда. Среди дамочек Уинн
пользовался популярностью. Как и должен был. Он был молод и привлекателен. Он
относился к такому типу игроков, которые знали, что никогда им не придется сыграть за
Кубок Стэнли, поэтому они играли ради кисок и денег на бухло.
Уинн нравился Джареду больше, чем большинство соседей, что у него были за эти
годы. В прежние времена он даже из комнаты не вышел бы, пока напарник пялил какую–
нибудь цыпочку на соседней кровати. Пару раз он даже присоединился бы.
Но ему был тридцать один год, и он понимал, что в запасе оставалось всего пару
лет, а потом придется навсегда повесить свои коньки. В лучшем случае года три. А
финансово ненадежную команду ХЛВП он критиковал скорее из упрямства. Потерпев
фиаско с карьерой в колледже, он провел сезон с «Адирондак Фантомс» (в основном на
скамье) и попробовал прорваться в их НХЛовский клуб «Филадельфию Флайерс». Еще он
играл за команды со смешными логотипами в никем не посещаемых городах. Команды
разорялись, а никто и не замечал.
Но, черт, он до сих пор играл в профессиональный хоккей, а остальное не важно.
Была и еще одна причина, по которой он все еще работал кулаками и телом,