Отсчёт. Жатва
Пролог
Вчера Азора удостоили чести и вручили значок Защиты Имени, и ныне мальчишка больше не был тонкоусым юнцом. Гордость распирала, стоило только подумать об официальном вступлении в Лигу — престижное и, что самое главное, законное объединение убийц. На Келеро два века назад подобная профессия была запрещена и преследовалась, но однажды кто-то нашёл лазейку в своде законов, а дальше — слово за слово, взятка за взяткой, и в итоге в заказных убийствах стали обвинять заказчиков, а не исполнителей.
На самом деле, Азор не вдавался в историю возникновения Лиги. Его отец и дед, прадед и прапрадед, прапра… В общем-то, с самого возникновения гильдии Шёпота во главе стояло семейство руи Тамери, с чьей подачи и было предложено ввести Защиту Имени, которая позволяла не бояться быть пойманным на месте «преступления». Значок символизировал принадлежность к той или иной гильдии, имевшей отношение к Лиге, что вступалась и непременно спасала невезучего подопечного от незавидной участи. А вот одиночкам, работающим самим на себя, таковая привилегия не предоставлялась.
Юноша не сомневался, что, как руи Тамери, он получит и значок, и — в обозримом будущем — целую гильдию под своё крыло, но и не думал, что всё это достанется ему по праву рождения. В отличие от бесполезных аристократов, в гильдиях достойность наследования титула требовалось доказать — умом, клинком и харизмой.
Общее торжество устроили ночью, и сейчас, пересилив больную голову и нежелание расставаться с подушкой, Азор праздно шатался по городу, выпячивая грудь со значком и показывая его всем и каждому. В тавернах и кабаках молодому убийце выпивку проставляли за так, но сидеть на месте подолгу он не мог. Хотелось, чтобы эту новость обсуждали по всему городу — ведь не каждый день кто-то вступает в Лигу. Виделось, как вечером на отцовском столе будет целая стопка заказов — и всё это благодаря ему!
На центральной площади собралась по-настоящему колоссальная для Ледяного сезона толпа — пробираться сквозь плотно стоящих людей было той ещё радостью, и юноша, не долго думая, завязал разговор с ближайшей женщиной. Стоит ли драться локтями за местечко получше или ну его, дойти всё-таки до таверны?
— Кого-то казнят? — Азор приложился к небольшой фляжке.
— Ведьму поймали, — пожевав губы, ответила дородная дама, — из нищенок. Грят, растерзала в своём ритуале приютившую её семью. Совсем ума нет! Сказано же богами, что Слово вложено в уста высших, так лезут в зауми чародейские…
— Действительно, — хмыкнул юноша и попытался углядеть хоть что-то поверх голов.
Дальнейшее бормотание женщины он слушал уже вполуха, поправляя новенькие кожаные перчатки — подарок отца по случаю — и раздумывая, стоило ли предпринимать что-либо. В голову закралась безумная мысль воспользоваться Защитой и привести в Шёпот мага. Настоящего или нет, разумеется, выяснить ещё только предстояло. Обвинения частенько предъявлялись ни в чём не повинным людям, чтобы скрыть безумные выходки чародеев.
Азор не заметил, как ноги в процессе размышлений понесли его вперёд. Уверенный вид и рьяное желание оказаться в первых рядах заставили людей расступиться в стороны — мало кто хотел вмешиваться в дела Лиги. И, стоило увидеть дрожащую черноволосую девчонку в одной льняной рубахе на помосте… стоило встретиться с пустым взглядом, он понял. Настоящая.
Всего десять ударов сердца назад юноша думал о подобном плане как о чём-то забавном и мало возможном. «Вот было бы замечательно!» и «Только представь себе вытянувшееся лицо отца!» — что-то вроде этого мелькало между мыслями о горячей ванне или походе в бордель. Потом пришла догадка, что ничего не мешало совместить приятное с приятным, но уже через секунду ему захотелось во что бы то ни стало вытащить девчонку из беды. Уж не заколдовали ли его тёмные ведьмовские глаза?
Заколдовали, понял он. И нервно покрутил гильдейский значок, продолжая идти.
***
Отсюда не выбраться. Ноги начали заплетаться ещё пол-лучины назад, но у страха глаза велики, и я продолжала бежать. Несмотря на то, что силуэты деревьев видела смутно и натыкалась босыми ступнями на корни или врезалась плечом в стволы, а изодранная в клочья юбка то и дело находила, за что зацепиться. Несмотря на то, что, казалось, сердце вот-вот выскочит из груди, настолько сильно оно стучало о клетку рёбер. Несмотря на то, что разумом понимала — со мной просто играли. Загоняли, словно место тонконогой лани во время охоты заняла девчонка. Нет. Это и была охота. За мной.
Над лесом, едва касаясь шпилей высоченных мачтовых сосен, чёрной дымкой висел магический полог, сквозь него мерещились проблески солнца, но понять, день или ночь, было невозможно. Для моих глаз кругом царил сумрак, мешающий отчётливо разглядеть хоть что-нибудь. Найти спасение.
Шаги преследователей слышались отовсюду. Наверное, так было из-за непрекращающегося шума крови в ушах и колотящегося с громкостью набата сердца где-то под ключицами. Не знаю, что заставляло меня двигаться — не важно, куда, но главное — вперёд. Это был уже не страх, а чей-то неясный шёпот на самом краю сознания. И он обещал помощь, если…
(1)
Рассвет. Час Петуха
(1)
Когда в наш городок приехали чародеи, я, как и многие, не смогла справиться с любопытством и хотела взглянуть на них хоть одним глазком. Отец же строго-настрого запретил покидать светлицу, стоило заикнуться о своём желании. Он недолюбливал Владеющих, и нельзя сказать, что неприязнь эта была незаслуженной — магов уважали, но вызываемый их силами ужас, безнаказанность, которой они пользовались благодаря положению… много ли приятного знать, что в любой миг кто-то из семьи или ты сам можешь стать целью какого-нибудь смертоносного заклинания? Просто для того, чтобы развеять скуку. Невообразимо? Вот и я не верила рассказам отца, потому как ни разу не слышала ни одного Слова из уст Владеющих, а уж с нравами или характерами чародеев не была знакома от слова совсем.
Родители покинули Аргено — известный на все пять континентов торговый порт — задолго до моего рождения. Отец отказался от места в управлении купеческим Союзом, перепродал удачные и денежные контракты и расписки и купил дом как можно дальше от торговых путей, на юге Келеро. Он не скрывал, что бежал, но даже спустя двадцать лет после «побега» не называл причин — ни мне, ни матушке.
Город был столь небольшим, что название носил под стать значимости — Штольни. Добывающая железо шахта истощилась уже давно, однако название так никуда и не делось, и мало кто приезжал сюда специально. Именно поэтому отец и не хотел меня отпускать, не зная, зачем на самом деле пожаловали сеньоры чародеи в подобную глушь. Слухов расползлось немерено — от боязливых предположений, что шахта была закрыта из-за демонов, до смехотворных заявлений, мол, Владеющие ищут наследника с даром для бездетного аристократа.
Улизнуть из-под присмотра старенькой нянюшки было не так уж и трудно, а у ворот уже поджидала Стияра — пожалуй, единственная моя сверстница, а посему — подруга. Во всяком случае, неприятности мы всегда находили вместе, и этот раз не был исключением.
Плохо помню, что произошло дальше. Смешалось слишком многое — и восторженная радость, и удивление, и недоумение, и… боль. Спустя столько лет я думаю о тех событиях и всё ещё вздрагиваю, боюсь очнуться и понять, что тот лес, тот нескончаемый бег — ничего не закончилось.
Наверное, Владеющие использовали Слово и держали меня в бессознательном состоянии, чтобы не было возможности сбежать. А может, то была и не магия вовсе, а простейший дурман. Всё же, сильнее всего в память врезались не чародеи, не сам бег, а лицо ублюдка, приволокшего меня в лес, покрытый чародейским пологом. В тесной кибитке нас было пятнадцать — девочек примерно одной внешности и возраста, и моя очередь стала пятой.
И когда я услышала слова в голове, постепенно ставшие отчётливыми, — тоже помню хорошо.