Сбив летящую в промежность ногу, мускулистый пошел вперед. Коротким джебом он ткнул Илью в подбородок. Следующим движением, другой рукой убийца просто взял бедного хакера за лицо и толкнул к тупиковой стене. Илья в гроге, с вращающимся миром вокруг, перестал помышлять об атаке. Теперь он вынужден был просто думать о том, как устоять на ногах. С этого момента драка как таковая для него закончилась. Попытка кинуть кирпич в волосатую голову провалилась, черные глаза сузились, и татуированная рука со стремительностью мурены, вцепилась Илье в горло.
Бах! Это затылок Бельшейна с силой вошел в кирпичи. Бах! Бах! Еще и еще раз. Потом вроде бы ему дали пощечину. Сквозь красное мутное марево в голове сложно было что-то разобрать. Да и воздуха в легких с каждой новой секундой становилось все меньше и меньше.
Но тут внезапно хватка ослабла. Стальные пальцы отпустили горло, а волосатая голова как-то безвольно и без особой силы ткнулась Илье в грудь. Потом какие-то другие новые руки вмешались в процесс и откинули обмякшее черное тело в сторону. Мир перед глазами по-прежнему был размытым и неясным. В плывущем пятнами хаосе темных цветов, прямо перед его лицом вырисовывался какой-то новый силуэт. Человеческая фигура. Точно в замедленной съемке, фигура принялась выбрасывать какие-то проекции к лицу фрилансера. Немного поразмыслив поврежденной головой, Илья понял, что это человек размахивает перед ним руками.
«Да что ж вы меня все бьете-то сегодня? Что я всем вам сделал?» — подумал хакер с налетом мрачного юмора. Действительно, почему бы и не повеселиться хоть немного перед тем, как тебя окончательно прибьют?
Однако вскоре голова начала проясняться и до Ильи дошло, что новый незнакомец просто на просто отвешивал ему несильные пощечины, стараясь привести в чувство. Илья поднял свои руки, обхватил чужие. Те не сопротивлялись.
— Хватит, — каким-то свистяще-шипящим не своим голосом выплюнул он, — хватит, пожалуйста.
Бельштейн опустил голову вниз, поставил руки на колени, встряхнулся, закрыл глаза, потер их, снова открыл и постарался привычным осмысленным взглядом посмотреть на мир.
Перед ним стоял человек, немного ниже его самого, с длинными светлыми волосами и густой рыжеватой, но недлинной бородой. Синие глаза его смотрела прямо в глаза Ильи с тревогой и озабоченностью.
— Ну что ты? Лучше? В себя пришел? — с искренним участием и с очень сильным северным акцентом спросил бородатый.
— Да… Вроде бы… Вы спасли меня. Спасибо.
— Да уж. Еще немного и опоздал бы. Эти гады научились быть уж совсем трудно отслеживаемыми.
— Какие гады? Кто это? — указал Илья пальцем дрожащей руки, на лежащего в неестественной позе гиганта.
Рядом с телом валялся серый шлакоблок. Уголок стройматериала был в густой красной крови.
— Это вы его так? Кто вы?
— Зови меня Уве. И пока хватит разговоров.
С этими словами светловолосый подошел и согнулся над поверженным преследователем.
— Дышит. До утра не доживет скорей всего, но лучше перестраховаться.
Уве очень спокойно развернулся, поднял с земли упомянутый шлакоблок, перехватил поудобней. Потом подошел к черному телу, перевернул его носком ботинка на спину, размахнулся, и со всех сил обрушил серый камень на темноволосую голову.
В ужасе Илья отвернулся, и уже не смотря, услышал еще два страшных удара, каждый из которых отдавался противным чавкающим хлюпом.
— Теперь готово, — сказал Уве с легкой отдышкой, критически осматривая свою работу, — теперь точно не вернется. По крайней мере этот.
Илья нашел в себе силы и посмотрел на бездыханное тело. На месте головы там было бурое месиво из крови, костей и волос.
— А это было так обязательно? — не веря глазам задал вопрос Бельштейн.
— Обязательно и необходимо. Но это еще не все. Помоги мне, берись за ноги. Нужно избавиться от тела.
— Твою мать… Ты серьезно?
Блондин выпрямился и серьезно посмотрел на Илью, слегка склонив голову. Затем сказал ледяным голосом:
— Послушай меня, дружок, ты соучастник убийства, это по закону. А по смыслу тебе просто лучше сейчас делать все, что я скажу.
— Понял, понял. Первого пункта уже в принципе достаточно.
Взявшись с двух сторон, пыхтя и отдуваясь, мужчины подняли добрый центнер мертвой плоти.
— Давай, здесь недалеко. Ты удачно убежал.