С этими словами она схватила один из наполненных до краев шотов, немного разлив его содержимое на стол.
— Однозначно будем! — поддержал девушку Илья и взял свою рюмку из набора.
— КАМПАААААЙ! — закричала Юки и одним махом осушила сосуд.
Илья подивился изрядной ловкости в обращении с алкоголем для такого маленького изящного организма, выдохнул и влил в себя 50 мл чего-то зеленоватого.
— Захотел к океану говоришь? — продолжила диалог девушка, — и часто тебя посещают спонтанные желания?
Илья поглядел в разгоревшееся еще ярче синее пламя чуть влажных глаз, потом помимо воли опустил взгляд ниже. Юки прикусила нижнюю пухлую губку в ожидании ответа. Прямо сейчас он хотел бы сказать какое желание только что его посетило, но посчитал, что выпито для этого пока недостаточно, да и вообще это невежливо, поэтому ответил так:
— Знаешь, последнее время, я — это какой-то калейдоскоп всяких разных желаний.
— То есть?
— То есть. Мотаюсь по миру, то туда, то сюда, все пытаюсь отыскать свое место…
— Я бы спросила у тебя про семью и детей, если бы у тебя на лбу не было написано, что ты один, — участливо ответила на это японка, — почему так?
— Хах!.. — Илья помедлил с ответом. Еще бы, вопрос ведь был далеко не простой, — раньше вот часто задумывался по этому поводу, а потом чем дальше к сорока, тем менее важным это стало казаться. Кто-то скажет парадоксально, но уж как есть. Смирился наверно. Раньше дорожил свободой, хотел финансовой независимости. Теперь вот, есть и то, и другое, но по сути ничего так и не изменилось. Короче, живу как получается, как научился. Все стараюсь найти место, где будет больше всего по душе, но видимо не в этом дело… Однако от привычки сложно избавиться, вот и продолжаю путешествовать. А что еще делать-то?
Немного посидели в тишине. Юки смотрела на Илью в упор, тот же, не смог долго выносить эти гляделки и отвел глаза в сторону.
— Выпьем что ли? — предложил он, — давай за свободу!
— За нее хоть с утра до вечера! — быстро вернулась в прежнее веселое расположение Юки и они подняли по очередному шоту.
Звякнули рюмки, затем пустые синхронно грохнули по столу, и Илья ощутил в себе решимость задать наконец главный вопрос вечера. По крайней мере на сей момент.
— Так, а ты… Вы… — Вот черт! Но уверенно и быстро уже не получилось, — с этой девушкой вместе приехали или как?
Юки на секунду нахмурилась, словно что-то вспоминая, потом ответила, не выказывая и намека на какое-либо смущение:
— Хельга-то? Да она местная! Мы с ней здесь и познакомились. Она на мыс приехала то ли к кузену, то ли к дяде, я так и не поняла. Она сама с запада, после шторма сразу вернулась. Кстати, это место мне посоветовала именно она. А что?
Илья округлил глаза, шутливо покрутил головой типа: «да нет, совсем нечего!», озвучил же следующее:
— Просто я видел вас краем глаза, когда уезжал, думал, что вы пара.
— Я знааааю, что видел!.. — с лукавой улыбкой, глядя Илье прямо в глаза протянула Юки.
Бельштейн сразу вспомнил про то, как синеокая тогда посмотрела на него, будучи в объятьях блондинки, и мысленно, со всей силы ударил себя по лбу.
— Нет, мы не пара, ты ошибся, — как ни в чем не бывало продолжала девушка, — но время провели неплохо, да.
Искры в узких глазах с неестественными, небесного цвета радужками своим блеском заставляли голову кружиться. Или это алкоголь в баре был настолько силен? Так или иначе фрилансер почувствовал, что настало время для очередного шота. Как все-таки удобно бывает заполнять неловкие паузы чем-то крепким. Неудивительно, что самые красочные, а еще эффективные, перспективные, успешные, и какие угодно диалоги, чаще всего удаются под аккомпанемент высокого градуса.
Жидкая отвага, как говорят англосаксы, аккумулировала свой эффект. Хакер взял сразу две рюмки, протягивая одну из них Юки.
— Ах, спасибо! Наконец-то я дождалась хоть каких-то ухаживаний! А то уже начинало казаться, что ты совсем никакой не джентльмен… — язвительно ввинтила японка.
Девушка немного посидела, серьезно глядя на Илью, и когда вдоволь насладилась его растерянным, виноватым взглядом, не удержалась, прыснула и залилась заразительным смехом.
«Ну и сучка!» — подумал Бельштейн про себя, — «ладно-ладно!..»
Вкусное и крепкое снова обожгло рот, а потом подкинуло жару и всему организму.
Беседа меж тем утекла в шутливое, несерьезное русло. Не могут ведь молодые люди вечно говорить о серьезных вещах, тем более под алкоголем. Юки смеялась шуткам Илья, а тот был в ударе, становясь все более словоохотливей и раскрепощенней с каждой новой рюмкой.