— Телефон твой раз 15 уже пиликнул, посмотри, может что-то важное, — ответил Илья, сам удивившись насколько холоден был тон его замечания.
— Ну вот! Опять почти испортил всю романтику! — ответила ему девушка, не обнаружив, однако, и тени озабоченности.
Илья же внимательно наблюдал за реакцией японки, когда она провела пальчиком по экрану для его разблокировки. Удивительное дело, насколько рано преисполняются женщины своей темной, ведьминой мудростью. Когда Юки быстро пробежала глазами сообщения, ни один мускул ни дрогнул на ее лице, ни один жест не выдал девушку, и не изменилась уверенная, свободная её поза. Лишь в глазах зажегся и тут же погас огонек легкой досады, а может и это всего лишь показалось фрилансеру. Удивительным же было следующее: вместо того, чтобы что-то выдумывать, юная Тагава так прямо и сказала:
— Ну кто бы ты думал, это мог…ЛА быть?
— Ой, я бы конечно потерялся в догадках, если бы только они у меня вообще были! — с МХАТовским пафосом закатил Илья глаза к потолку, — А кто?
— Ну, конечно же, Хельга. Эх, дурочка, должно быть и она понимает все неправильно…
Илье оставалось лишь гадать кто еще понимает «все неправильно», но он предпочел не уточнять. Тем более Юки могла ответить на это все что угодно, чтобы лишний раз пококетничать или просто позлить его еще немного, подогревая и без того распаленный к себе интерес.
Мир снова взорвался внутри японки тысячей ярких огней. Этот взрыв с эпицентром в животе, судорогами сотрясал все тело в очередной, девушка уже и не помнила какой по счету, раз за день. Когда разум немного отошел после блэкаута, она слезла с Ильи, откинулась на кровать и какое-то время просто лежала молча. Грудь ее высоко вздымалась вверх и вниз, волосы слиплись и черными стрелочками спадали на блестящее капельками пота лицо.
— Я есть хочу. Просто умираю с голода! — заметила она.
— Хууууу! — это уже выдохнул Илья, — думал стар я уже для всего этого… Оказалось, что еще вполне себе!..
Он нежно погладил Юки по внутренней стороне бедра.
— Так! Тормозим! Не надо здесь! Я-то еще допустим смогу, а вот за твое здоровье, мой пожилой кавалер, я не уверена.
Илья улыбнулся шутке и одновременно с этим понял, что он тоже голоден как волк. Часы на стене напротив кровати указывали на 7:45 — самый разгар ужина с одной стороны, но с другой — людей в столовой уже было не так много. Люди в основной своей массе спешили к кормушке, как только та открывалась, создавая тем самым никому не нужное столпотворение и суматоху. Почему-то, такой эффект наблюдался по всему миру. По крайней мере, куда бы нелегкая не забрасывала Бельштейна в его поисках лучшего места, везде ситуация с общепитом была в точности одинаковая.
— У вас же всяко-разно должна быть здесь столовая, — одеваясь спросила японка.
— И она «всяко-разно» здесь есть, — передразнил ее Илья, — это что, типа молодежный слэнг такой?
— А ты что у нас, мать твою, лингвист? — с напускной суровостью, прищурив один глазик, спросила девушка.
— Нет ну… Знаешь, не ожидаешь услышать такие словечки от оксфордской выпускницы.
— Кембриджской! Собирайся уже, Достоевский, блин!
Фрилансер подгоняемый чувством голода, повиновался, натянул на себя, как обычно, то, что первое подвернулось под руку, и пара, уже не особо таясь и кого-то стесняясь, отправились на первый этаж. По крайней мере, по отношению к Юки это было применимо на все сто процентов. Илья же всегда считал себя застенчивым немного более чем нужно, и поэтому сейчас шел через холл опустив голову чуть ниже чем обычно, стараясь, будто забралом, закрыться своей длинной челкой и не встречаться ни с кем глазами без надобности. На его застенчивое счастье, народу внизу практически и не было, разве что один пожилой мужчина что-то мыл в раковине на общей кухне. Никого не было даже и за стойкой приемной. Должно быть Марта с дочерью сейчас хлопотали, помогая на кухне с ужином.
Илья глубоко вдохнул, взял Юки за руку — оставался решающий рывок. Отворились двери ресторана. От напряжения хаке готов был зажмуриться. Сейчас он трезво понимал какое неслабое звуковое сопровождение они устроили постояльцам отеля сегодня. Поэтому войдя в зал, минимум чего он ожидал — саркастический гром аплодисментов в ответ на появление их с Юки дуэта. Не исключались и скабрезные присвистывания вперемешку с глумливыми возгласами притворного восхищения их перформансом.
Так бы, наверно все и случилось, окажись он у себя на родине, но вот в уютном, почти сказочном зале исландского ресторана, их, казалось бы, вовсе никто не заметил. Народу за столиками сидело немного — Бельштейн не ошибся, и все, должно быть, и правда уже отужинали. Те же, кто присутствовал вообще никак не выказали интерес к вновь пришедшим.