Точно так же было и сейчас, Илья открыл глаза, потер лицо руками, пытаясь отогнать наваждение. Сел вертикально, затем встал, огляделся. Бармен за стойкой смотрел на него, видимо обратив внимание на резкий подъем и судорожные действия. Взгляды встретились, бармен отвел взгляд, принявшись дальше протирать высокий пивной бокал. Магниты, увлекающие в море, чуть ослабли, но в целом притяжение осталось. Как будто бы с этой минуты между Ильей и океаном возникла какая-то странная, необъяснимая связь. Или даже не с океаном, а тем, что он скрывал. С чем-то, что он скрывал. А скрывал он предостаточно.
Снова вспомнился ночной кошмар. В сознании ярко прорезался тот огромный монстр на дне. Мелькнул на одно мгновение. А затем притяжение прошло. Илья понял, что может теперь снова вернуться на шезлонг и спокойно продолжать отдыхать. Первый раз в жизни он серьезно задумался над тем, чтобы завязать с наркотиками. Пусть даже и самыми легкими и экологически чистыми.
Так Бельштейн просидел почти два часа. Мыслей не было. Просто не хотелось думать. Голова была как в тумане. «С одной стороны и думать то особо не о чем», — повел Илья неторопливый и ленивый внутренний диалог, — «А может я просто устал от хорошей жизни, если такое вообще возможно?» Вот и все, что пришло ему в голову перед тем, как он собрался уходить с пляжа. Даже коктейль не допил. И купаться сегодня не стал. Он пока боялся себе в этом признаться, ведь мысль была бредовой и смехотворной, но на океан он теперь до конца жизни будет смотреть по-другому.
Остаток дня прошел без происшествий, да и вообще без каких-бы то ни было дел. Придя с пляжа, Илья поднялся к себе в номер и просто смотрел телевизор до самого позднего вечера.
Наступило утро. Хакер открыл глаза, потянулся рукой к телефону на тумбочке, чтобы узнать который час. Было 30 минут до будильника. Как всегда. Он уже и не помнил, когда в день вылета просыпался по его сигналу. Организм каким-то чудом знал, когда стоило пробудиться. Видимо, выражение «внутренние часы» в его случае было не просто выражением. Эта ночь прошла спокойно. Если и были какие-то сны, то Илья их не помнил.
Рано утром в городе машин не было практически полностью, и такси домчало бы его до аэропорта за считаные минуты. Разумеется, следовало сделать поправку на этот ранний час и отсутствие трафика, но Илья не стал этим заморачиваться. Выполнив утреннюю рутину, он просто открыл Uber и в пару касаний заказал авто на ближайшее время.
В аэропорт он приехал рано, до начала регистрации на рейс было еще прилично. Любой человек, предвкушая почти час томительных ожиданий на жесткой металлической скамейке, как минимум огорчился бы. Далее, после простейшего анализа, это человек понял бы, что заказывать такси так рано было ни к чему, и попросту глупо. За этим, скорее всего, последовала бы если не фрустрация от осознания своего несовершенства, то хотя бы досада от предстоящего долгого ожидания. У Ильи же данная ситуация эмоций не вызвала совершенно никаких. Это было странно. Но еще более странным было то, что последние часов 30 вообще мало что могло вызвать у него эти самые эмоции. Нельзя сказать, что раньше Илья был каким-то сверхэмоциональным индивидуумом, но происходящие вокруг события вызывали в нем хоть какой-то отклик. А сейчас нечего. Он просто прошел, сел на ближайшую скамейку и принялся ждать. Достал телефон и стал механически водить по нему пальцем в прострации. Но ясность внезапно-таки догнала его.
— Да что такое, я черт возьми делаю?!
Какой-то маленький азиат в возрасте с недоумением посмотрел на него.
«Я что, вслух это сказал?!», — Илья в свою очередь немного ошалело посмотрел на азиата. Потом попытался улыбнуться. Вышло неестественно и натянуто.
Азиат ничего не ответил, молча отвернулся и продолжил читать газету. Илья же посмотрел на свой телефон, на его черный глянцевый экран.
«Ну и видок!», — мысленно протянул он, глядя в затемненное отражение в черном стекле, — «Это что же я, просто так по заблокированному телефону пальцем водил что ли? Или это он сам только что заблокировался? Зачем я вообще его доставал, я же не хотел… Или хотел?..
А сколько время? Час??! Нет, целый час до регистрации??! Я совсем что ли из ума?..»
Кто-то оборвал этот мысленный поток. То есть сам Илья и оборвал, но не тот, кто наконец-то заметил, что приехал рано и стал сокрушаться по этому поводу, а какой-то другой, следящий за первым как бы со стороны. У каждого из нас есть такой «контроллер». И порой, стоит признать, он обращает наше внимание на довольно дельные и нужные вещи. Этот контролер всегда спокоен, незлобен и рассудителен. Жаль, что его голос удается услышать так редко. А может быть это и есть наша истинная натура? Тогда кто такой тот первый, разрываемый противоречиями, вариантами, вечным сравнением себя с окружающими, нервный и агрессивный?