Прошло по ощущениям лишь несколько минут, до того, как хакера разбудил упругий удар шасси о взлетную полосу. Он открыл глаза, как мог потянулся в дефицитном пространстве, посмотрел на свою девушку, запустил пальцы в волосы у нее на макушке и, несильно нажимая, постарался имитировать работу того самого всем известного массажера, от которого по всей голове врассыпную разбегаются мурашки. Юки зажмурилась от удовольствия, подтянула к груди сжатые кулачки и шутливо высунула язычок на бок.
— О да!.. Да! Там теперь и будет жить твоя рука ближайший час как минимум!
— Придется рассчитываться. Это дорогая услуга, — притворно холодным тоном отпарировал хакер, нажимая пальцами сильнее, вкручивая их в волосы и сильно натягивая те от корней.
— Ааах!.. У…
Кто-то обернулся на соблазнительные стоны.
— Тише ты, на нас смотрят! — проскрипел Илья вполголоса, придурковато улыбаясь при этом в ответ на осуждающие взгляды пары седых старичков.
— Не японцы? — с придыханием спросила Юки внезапно по-японски. Сделано это было так, словно в нее проникло сразу несколько тентаклей весьма внушительной толщины.
— Чего-чего?! — не понял наполовину опешивший, наполовину смущенный Илья.
Пожилая пара тем временем тоже покраснела и отвернулась, снисходительно улыбаясь и добавляя тем самым, своим лицам новых морщин.
— Ничего, милый, — ответила Тагава-чан уже по-английски и несколько раз легонько сжала через джинсы набухший член, — вижу японский тебя заводит. Хотела проверить.
Самолет тем временем был отбуксирован к телескопическому рукаву, и старшая стюардесса пригласила всех к выходу. После этого, добрая половина пассажиров, как обычно это бывает, сразу повскакивала со своих мест. Нашлись, разумеется, и более мудрые или же те, кто просто сидел у окошек. Эти, сохраняя ледяное спокойствие, со слегка презрительными по отношению к обуявшей остальных путешественников суете лицами, спокойно дожидались пока салон лайнера освободится хотя бы наполовину. Но видно было, что и им уже не терпится выйти наконец из опостылевшей после многочасового перелета, кабины. Третья категория людей вообще не обращала внимания на эту, не первый раз наблюдаемую суету. Им было важно, как можно скорее отрапортовать родным и близким, что их полет окончен, все хорошо, все живы и здравствуют.
Когда салон Боинга несколько опустел, пара поднялась со своих мест и, выудив с верхних полок ручную кладь, направилась к выходу. Турбулентный людской поток тут же подхватил их и унес за собой, словно бушующая горная река. Все тут же заспешили куда-то, словно боясь не успеть. Дух более чем 30 миллионного Токио ворвался в самую сущность людей, стоило им лишь ступить на протянутый от аэропорта раздвижной рукав. Юки и Илья, словно две щепочки, подхваченные бушующей горной рекой, продрейфовали среди других таких щепочек до зала получения багажа. Потолкавшись возле ленты, дождавшись пока таинственный черный зев аэропортных недр выплюнет их сумки, пара сняла их резиновых пластин конвейера и, выдохнув, покатила багаж в главный зал. Там, Юки вызвала такси через приложение на телефоне и пару минут спустя они с Ильей уже стояли под теплым осенним солнцем, дожидаясь назначенной машины. В попытках найти более-менее спокойный уголок в клокочущем и гомонящем человеческом океане, Илья указал на укромный закуток у дальнего угла терминала под навесом огромного кондиционерного юнита. Путешественники, лавируя между волнами людского потока, докатили свои сумки туда, достали по сигарете и с наслаждением закурили. Сигареты истлели, вредный дым напитал легкие, и привычная мелкая пульсация рябью разошлась по голове. Почти сразу после этого тренькнул телефон Тагавы, оповещая, что такси на месте и ожидает их появления. Рассекая и лавируя между людьми, но теперь в обратном направлении, взявшись за руки: Юки в роли разведчика и направляющего, а Илья в роли грузчика, катящего по пятам оба чемодана, они добралась до посадочной линии. Услужливый и улыбчивый пожилой японец-таксист бодро выпрыгнул навстречу путешественникам, открыл багажник и с ловкостью циркового артиста, в мгновение ока переместил чемоданы с идеально чистого асфальта в такой-же, почти стерильный багажник. После этого маленький японец открыл перед ними дверь. Задний диван был застелен милыми кружевными чехлами белого цвета. Илье это напомнило деревенскую скатерть, точнее даже не скатерть, а парадное дополнение, накрываемое поверх скатерти в особых случаях или при приеме гостей. Такое кружевное «великолепие» он в глубоком детстве видел у бабушки на даче, когда та еще была жива. Подивившись этой внезапной схожести культур, но в совсем несхожем контексте, Илья уселся рядом с Юки.