— Думаю, возвращение Люси в Рысь скажется на девочке больнее, в Конории они хоть смогут видеться и общаться.
— Ты полагаешь, что Нормут разрешит встречи моей дочери и Люси?
— Что захочет Нормут, то ко мне не относится. Это уже ваши семейные проблемы. В конце концов, у тебя есть Эван, вот пусть он защищает тебя перед своим братом. Элеонора, не медли. За сколько ты её мне продашь? Я хочу разобраться с вами сегодня. До того, как Люси унесёт поезд.
Элеонора закусила губу. Тобиан не сводил с неё ясных глаз. Его терпению, его настойчивости можно было позавидовать. Однако Элеонора не меняла свою линию.
— Ты хоть можешь позаботиться о другом человеке? Люси ещё ребёнок. Ты себя от бед не уберегаешь.
Задав вопрос, Элеонора неожиданно прочувствовала, что больше не отпирается и не спорит с Тобианом.
— Я две шестицы опекаю люсиного брата Майка. Вроде как справляюсь, сегодня утром мальчишка был живой, — хмыкнул Тобиан и язвительно добавил: — Если я не запамятовал.
— Ну… Эм-м… Я не знаю… Это надо у Люси спрашиваться, согласится ли она…
— Так позови.
Элеонора позвала за Люси. Люси пришла быстро. Ей было смутно понятно происходящее, появление Тобиана в доме Казоквара порождало множество вопросов. Зачем ему нужна госпожа Элеонора, разве что… появились вести о Нулефер?
Элеонора стояла, повернувшись к Люси спиной, будто потеряет лицо, если оглянется на свою камеристку. Она произнесла глухо и сердито:
— Бонтин Бесфамильный хочет купить тебя у меня. Ты как, согласна?
Люси испуганно взглянула на Элеонору, хотя что ей могла сказать спина хозяйки? Затем медленно перевела недоумевающие глаза на Тобиана и, забыв про приличие, закричала:
— Да! Да! Да!
— С тебя семь тысяч аулимов, — Элеонора промолвила грубым тоном, словно отдала приказ, и, не задерживаясь ни на миг, вышла из кабинета.
Тобиан даже выдохнул. Он опасался, что она может загнуть такую цену, что её не покроет даже награда за поимку Джины и Фьюи. Фух, обошлось. Тобиан признал, что это было странно — Элеонора не корчилась и назвала точную стоимость Люси на аукционе.
Времени посвящать Люси в курс своих дел у него не было. Элеонора собралась невероятно быстро — сменила домашнюю обувь на уличную, подправила причёску взяла сумочку и накинула на платье тёплый плащ. Всем видом она говорила, чтобы Тобиан поторапливался, иначе передумает.
В карете Люси и Элеонора сидели друг напротив друга, но фанеса не собиралась ей что-либо объяснять. Уставилась в окно и думала о своём. Тобиан был не похож на себя — молчалив и серьёзен. Люси думала, сказать бы ему спасибо, да не знала уместно ли это сейчас. Всё произошло так неожиданно, скоропостижно и… тяжело. Хотелось кинуться Тобиану за шею с благодарностями, но её сковывала застывшая Элеонора.
В комитете их продержали недолго. Элеонора коротко отвечала на вопросы чиновника, быстро и отрывисто ставила подписи и смотрела на часы. Для неё время тянулось безумно долго. Она сидела с вытянутым, побледневшим лицом, что даже чиновник спросил её — фанеса, с вами всё в порядке? Верно подумал, что какой-нибудь подручный Каньете часом ранее, прижав пушку к виску, приказывал Элеоноре продать свою рабыню. Тобиан вёл себя необычайно тихо: не ёрничал, не высмеивал никого, спрашивал, можно ли будет ему взять под свою опеку Майка, когда даст ему свободу.
Подписывал вольную Тобиан при Элеоноре. Она спешила уйти сразу же, как получила деньги, но Тобиан остановил её:
— Неужели так спешишь к мужу? Эх, — вдохнул он, — никогда бы не подумал, что наступит день, когда я буду заключать сделку с Казокварами.
Элеонора спрятала за спину левую руку, на ладони которой был продолговатый свадебный шрам от обмена кровью с Эваном.
Когда процедура закончилась, Тобиан помог Люси подняться со стула и сказал:
— Пойдём домой, Майк ждёт нас.
— Мне… нужно забрать свои вещи и попрощаться с Тиной, — тихо ответила Люси.
Тобиан не стал ей возражать.
Неброская одежда, расчёска, парочка книжек, несколько столовых приборов — всё, что имела Люси, поместилось в один мешок. Тобиан ждал её на улице, Элеонора вышла проводить её, лишь когда она садилась на летающий самокат к другу. И то, делала вид, что охраняет Тину, боится, вдруг, дочка куда-нибудь убежит. С отвернувшей головой она слушала, как Люси крепко-прекрепко прижимает Тину к себе, целует её в кудрявую макушку и говорит, что обязательно навестит её.
— Мы увидимся. Вот, честное слово, Тина, увидимся! Я не забуду тебя. Скоро цветы начнут цвести, мы такой большущий букет вместе соберём!
Люси отпустила девочку, утёрла нос и коротко сказала:
— До свидания… фанеса Казоквар. И спасибо, что позволили мне покинуть вас.
— Угу, — буркнула Элеонора и скрылась в доме с Тиной.
Тобиан взял Люси за руку и помог усесться на самокат. Он недоумевающе пожал плечами.
— Она во второй раз лишила тебя родителей, и тебе тяжело расставаться с этой змеёй?
— С Элеонорой прошла часть моей жизни, — кивнула Люси. — Я привязалась к ней и даже полюбила. О, Тобиан, ты… Как я тебе благодарна!
И она больше не стала сдерживать себя. Бросилась на шею к другу и зацеловала её.
— Спасибо! Спасибо! Спасибо! Я не верила, что дождусь свободы! Я думала, что только смерть сделаем меня человеком. Ты перехитрил судьбу.
С этого дня Люси стала жить под одной крышей с Тобианом и Майком. Она держала хозяйство, ухаживала за братом, была неразлучной спутницей друга в его не всегда светлых и открытых помыслах. Часто Тобиан с приятелями искал среди рабов, которым можно, как и Люси, дать свободу. Они выискивали близнецов Нормута Казоквара, сами, своими силами или даже с помощью Фредера Афовийского уличали их в преступлениях и сдавали властям. Разговаривали с чиновниками за тех, кто боялся или просто не мог раскрыть рот. Но так было не всегда. Тобиан отказывался брать Люси с собой, если ему нужно было похитить какого-нибудь ребёнка или помочь подделать документы.
— Мне можно это делать, — отвечал он Люси. — Но ты должна беречь себя. Ты ещё ребёнок.
— А ты не ребёнок? — в ту минуту вспыхивала Люси. — Ты меня на два года старше, а раздул из себя героя!
— Случись что, то найдётся человек, который вытащит меня из болота. У тебя такого нет, — пояснял Тобиан.
К сожалению, не всё было гладко, как хотели друзья. Кому Тобиан желал помочь больше всех на свете — Джине и Фьюи — за теми приходилось просто наблюдать. Отца Люси сослали на каторгу в Санпаву, мать в тюремный дом в Конории.
— Я не могу подключить Фредера. У нас нет ничего, что могло бы оправдать твоих родителей. Они убили троих людей. Хладнокровно, расчётливо. Убитые им не угрожали, так что, твои родители получили то, что должны. Если Фредер вмешается, переживаю, это обернётся против него. Наследный принц не должен просить о смягчении приговора двум безжалостным убийцам, иначе в обществе расценят, что он поддерживает их. И не только их, но и деятельность Кровавого Общества, в котором состоит наша дорогая и любимая Нулефер.
Тобиан не работал в бакалейной лавке. Да и к чему себя утруждать, если на вырученные за Кэлизов деньги он с Люси и Майком могли безбедно жить? Поэтому у Тобиана каждый конечник хватало времени ездить к Фредеру. Как-то раз кронпринц с Уиллом и ещё с тремя гвардейцами, что составляли его охрану, сам навестил брата. Фредер мило, приветливо общался с Люси без барьера. Он не походил на того сердитого монарха, который часто толкал важные речи со стекла. Да и телосложением Фред казался тоще, чем его видели люди. Целый час ребята вчетвером болтали о всякой ерунде, шутили, играли в непос. А потом Тобиан, Фредер и Уилл заперлись в комнате и до вечера что-то обсуждали.
Чем Тобиан занимался с братом в Загородном Дворце, Люси могла только догадываться, он её не посвящал в свои дела. Иногда мог рассказать забавный случай, похвастаться успехами Фреда в академии, со злостью отозваться о маме или о дяде, которых случайно встретил во дворце. И всё. Остальное не касалось ушей Люси.
Однажды, когда пришло лето, он позвал Люси и скрытным голосом сказал:
— Ты мне говорила, что у тебя в Рыси друзья и хорошие знакомые. Уезжай в Рысь. Там твой дом.