— Нет, возвращайся домой. Тебя ждёт Люси. Вы нужны друг другу. Тоб… Бон, судьба Мариона не должна касаться Бонтина. Это уже только мои заботы, как и почему Марион убил моего брата Тобиана. Бонтин не должен вмешиваться. Мне очень жаль.
Фредеру горько было говорить. За красивыми речами он прямо доносил, что слово Тобиана в их семье не стоит и ломаного бима. И своей семьёй как бы он не старался, а назвать Бонтина всё ещё не может, хоть тот и двоюродный его брат. Всё же он не Афовийский. Бесфамильный. Бессловный. Бесправный. Его можно убить. Можно воскресить. Можно найти для него спасителя. И убийцу. Можно вложить в руки невидимый нож и молчаливым кивком головы заставить пойти убивать. Ни ему, ни Тобиану не жалко Мариона, понимал Фредер, кто из них задумывался об этом мятежнике, когда его судили с Эйдином? Кто бы из них вспомнил о Марионе, если бы но умер в тот день… Но сейчас картина вырисовывалась пугающая. И если Фред не чувствовал ничего к Мариону, то он видел, как плотно сомкнуты кулаки Тобиана, как дрожал его руки, жаждущие боя. Ни разу его брат не переступил чужой жизни! Пощадил Дриса, не убил мятежников во дворце Кэувса, оставил не смертельные раны стражникам Бэйли. И вот теперь он ощущает себя палачом у Воительницы.
Фред положил руку на щёку Тобиана.
— После тюрьмы я сразу заеду к тебе, я всё расскажу. От тебя ничего не будет скрываться. Марион… он теперь не безразличен тебе.
— Пойдёмте, Ваше Высочество, — сказала Урсула.
— Вы прекрасно спелись вместе, — усмехнулся со злостью Тобиан.
Он не знал ничего о плане Фреда и Урсулы освободить Уилларда. Фред всё не находил времени встретиться с братом один на один и всё рассказать.
— Обещаю, я расскажу о причинах моей дружбы с Урсулой. Просто верь мне. Верь мне…
Фредер не садился в карету, пока не убедился, что Тобиан полетел в сторону своего дома. Охрану он отказался брать с собой, объяснившись, что с ним Урсула Фарар, которая если захочет, то сможет уничтожить целую улицу мятежников. «И позволит скрыться своим друзьям», — про себя добавил Фред. Интересно, о чём она думает? Урсула ничего про себя не рассказывала, она делала вид, что внимательно следит за дорогой — она же сидела за винамиатисом, — добавляла лишь несколько многозначных предложений по Тобиану и Джексону. Фредер сравнивал Урсулу с собой. Она поймала Джексона, она привела к правосудию, и она же страстно желает ему спасения. А как он упорно не хотел слышать о Тобиане, погибающем у Казоквара, как сильно он показывал Уилларду своё презрение! И всё ради чего? Чтобы потом бежать и спасать их.
Пинийская крепость была выкрашено в белоснежную краску. Днём по её стенам гуляли лучи солнца, вечером, как сейчас, крепость светилась под отблеском фонарей. Она состояла из нескольких корпусов. Женщины и мужчины, взрослые узники и несовершеннолетние, подследственные и осужденные, новички и рецидивисты, гражданские и военные, ждущие освобождения и приговорённые к смерти. Прекрасно! Только одна Конория могла похвастаться милосердным отношениям к заключениям, Фредер не понаслышке знал, что в других городах частенько женщин сажают с мужчинами, пятнадцатилетних воров к разбойникам, которым уже нечего терять. Но зато в конорской тюрьме тоже существуют свои подвалы и застенки.
На входе охрана хотела досмотреть Фредера и Урсулу. Да, стражники узнали своего наследного принца и героиню восстания, но они обязаны были проверять всех. У Фредера не было времени ждать проверок. Он отмахивался, получая в ответ недоумённые взгляды.
— Если вы не верите, что я не принц Фредер Афовийский, а его двойник, который в здании всех вас порежет, то прошу идти с жалобами к тем, кто довёл страну до всеобщего неверия. А мне дайте пройти.
Им удалось протиснуться сквозь стражу. Дверь в камеру была приоткрыта. Когда Фредер и Урсула вошли, то они увидели Тимбера Рэдликса, что-то шепчущего человеку, похожего на Мариона. Рядом с ними сидел новый адвокат и писарь, который старательно записывал слова осужденного. Цепей на Марионе не было, ошейник сняли, но выглядел он ужасно. Поникший, похудевший, сгорбленный, с опущенным вниз взглядом, он коротко отвечал: «да», «да», «нет»
— Джеки, — произнесла Урсула и подбежала к Мариону.
Он обернулся и впалыми глазами посмотрел на Урсулу. Их глаза встретились и долго впивались друг в друга. Урсула отшатнулась.
— Не он. Я не узнаю в нём Джексона.
Марион криво улыбнулся.
— Всё то время, пока ты навещала меня в арестантской квартире, перед тобой был я.
Фредер только бегло осмотрел двойника и прямиком направился к Рэдликсу. В чёрном широком пиджаке Рэдликс казался маленьким незаметным человечком. Но как только он снял пиджак, первое впечатление Фредера тут же развенчалось: Рэдликс обладал поистине львиным телом. Он не удивился, что фанеса Фарар, а за ней и принц Фредер опознали двойника, следователя в смущение привёл, пожалуй, лишь внезапное появление этих двоих в камере Мариона.
— Сколько вам заплатили за бал-маскарад? — Фредер стоял перед Рэдликсом вплотную.
— Это был приказ. Я его подобающе исполнил, — невозмутимо ответил Рэдликс.
— Вот вам мой приказ — отведи меня и Урсулу Фарар к настоящему Мариону. И уберите с моих глаз это убожество, — требовательным тоном сказал Фредер, показывая рукой на двойника. Двойник на оскорбление принца только скорчил гримасу.
— Я не могу, Ваше Высочество, — так же стойко, но выдавая в своём голосе вызов, сказал Рэдликс. — Я подчиняюсь Его высочеству герцогу Огастусу. Ваши приказы пока что не обладают силой для меня.
Фредер закивал:
— С вашими ручищами только и говорить о силе… Тимбер Рэдликс… О вас слагают песнях и о ваших методах допросов. Из всех следователей королевства именно вас поставили над мятежниками. То-то они и престарелых родных матерей умудрялись обвинять в государственной измене.
— Джо Уэлкер, Дон Вран, Крис Кинрафик, вы их едва не погубили, — громко вскрикнула Урсула и приковала к себе внимание всех, кто находился в камере. — Вам было известно, что им светит казнь, но вы продолжали выбивать из них показания. Свою смерть они встречали инвалидами. Когда я приходила к ним с едой и медикаментами, мои прежние товарищи отказывались даже говорить, даже в мыслях своих произносить ваше имя!
Что он слышит? Фредер не мог поверить. Он знал, что Урсула виделась несколько раз с Марионом, но чтобы она навещала других бунтовщиков, которых когда-то успела предать, при чём дважды — покинув отряд освободителей Линды и Грэди и обрушив свою силу на площади Славы. Урсула не переставала поражать Фредера. Кто скрывается за сей личностью? Хотелось ему спросить. Раньше он увидел двух Урсул — горячую карьеристку и безвольную и слабую перед Огастусом учительницу Уилла. Удивительно, сколько личностей может быть скрыто в человеке. Вот сейчас, в её глазах пылает огонь ненависти к Рэдликсу. Он никогда не видел, чтобы Урсула настолько сильно злилась.
— Дайте ключ от камеры Джексона Мариона, — приказал Фредер.
— Нет, Ваше Высочество, — ответил Рэдликс и чуть позже добавил. — Только с разрешения вашего дяди или вашей матери.
— Не заставляйте меня применять силу.
— Не сможете, магия Фарар ограничивается моими замками.
— Так я не про магию веду речь, — покачал головой Фредер. — Что вы зациклены на силе? Я без колодок на руках, стою перед вами, не лежу на дыбе, и вы поэтому думаете, что я начну драку? Нет, всё будет не так.
Фредер подошёл к писарю, по-прежнему не замечая двойника Мариона, и произнёс:
— Дай нам ключ. Я должен через пять минут увидеть Джексона Мариона.
Кронпринц стоял прямо перед писарем и смотрел на него с высоты своего роста. Тот смутился, обратил свой непонимающий взор на начальника. Рэдликс оскалил зубы. Писарь замотал головой и пробурчал невнятное: «Я не могу». Фредер не делал и шагу назад, с ровной спиной, не показывая спокойным лицом гнев или недовольство, он снова повторил:
— Джексон Марион.
У Фредера голос был тихим, но имел талант звучать очень мощно, когда это требовалось. Рэдликс рыкнул писарю: «Сидеть». Фредер дёрнул его за руку, делая вид, что поднимает и ведёт к двери. Такого жеста хватило, чтобы бедолага, разрываемый между двух огней, поднялся и поплёлся к выходу, ведя за собой Урсулу и принца.