Голос Тивая прозвучал грубо. Уилл покосился на Аахена, застывшего в немой досаде.
— Ты сказал мне про стремление Видонома стать первым. Ты говорил про себя, Тивай?
— Возможно, — нехотя ответил Тивай.
— Почему ты меня рьяно проверял, допрашивал? Я не смогу же представить опасность для твоего подзащитного, Видонома не будет на корабле. В чём игра была?
— Любопытствовал. Выпытывал, кто ты такой. Проверял, смогу ли я довериться тебе в Чёрном океане. Я воин, Уилл, рождён биться насмерть. Защита Видонома была временной службой. Будь он полководцем, я бы всегда оберегал его спину на фронте. Но в золотых дворцах, в ресторанах, садах, я пропадаю.
«Встреча» тронулась в океан. Попутный ветер благотворил корабле и раздувал мощные паруса к берегам Абадонии. На земле народ провожал путешественников. Бабира вяло махал Куфире, держа на руках Тран. Девочка сосала палец и рассматривала незнакомых людей в толпе, о маме она в данную минуту не думала. А Куфира посылала ей и мужу воздушные поцелуи.
— Береги себя! Будь осторожным! Не теряй бдительности! — кричала с пристани Лора. Их родители остались в Намириане. Они попрощались с сыном раньше его сестры.
«Встреча» быстро неслась вперёд. Вскоре моряки занялись своими обязанностями. Нулефер, слегка покачиваясь от наступившего приступа морской болезни, стояла на верхней палубе и любовалась бескрайнему, как казалось, океану. Рядом прохаживали учёные. Их собралось немало, да и всяких зверовещателей и птицевещателей было предостаточно на корабле. Тенкуни посадила на борт все восемнадцать видов своих магов.
— Ты Нулефер Свалоу, зенруторожденная? — подошёл к Нулефер мужчина с прикрепленным значком орла на груди — птицевещатель.
— Я, Нулефер Свалоу, — она обернулась и поймала на себе взгляды людей.
— Ты нас не бойся. Мы знаем про твою незаконную деятельность, но мы не лучше. Корабль целиком напичкан убийцами, ты и рядом с моими соотечественниками не стоишь, — дружелюбно сказал маг. — Про тебя не врут, ты родилась в Зенруте?
— Да, я маг зенрутского происхождения! — воскликнула Нулефер. — Вот такая и особенная, и странная. И я хочу найти разгадку на мой вопрос. У меня появятся силы, стремление для этого, если я увижу Абадонию. Я смогу доказать себе, что моя тайна ещё не похоронена в неизвестности.
— Какие у тебя могут быть предложения, почему ты родилась с магией? Наши ученые попытались объяснить твои способности энергетическим обменом, воздействием инородных сил за твое зачатие. Но тухлая попытка.
— Боги… — начала говорить Нулефер.
— Центр сосредоточения магии переходит в Зенрут, — включился появившийся Аахен. С ним был Уилл. — В мире перемешались маги и манары. Особенно много магов скопилось в Зенруте. В частности, в Рыси у родителей Нулефер трудятся на заводе маги, энергия вливает в тех местах. Каким-то образом, сдвигается центр магии. Происходит миграция магов в другие земли. И магия, которая заключается в энергии, как электричество, вселяется в манаровских детей. Нулефер, может быть, первая, но не последняя.
— Вы знаете других зенруторождённых магов? — изумился птицевещатель.
— На данный момент такими сведениями не располагаю, — сказал Аахен.
К Нулефер подошли ещё люди и стали расспрашивать про её происхождение. Она повеселела, её лицо украсила улыбка. Аахен шепнул Уиллу, отведя его в сторону:
— Ты не хочешь разделить её славу?
— Мои слова, произнесённые здесь: «Смотрите сюда, я тоже зенруторождённый маг!» не подтвердят твою гипотезу, — пояснил Уилл. — Мне никто не поверит, а я не буду посвящать людей в подробности моей жизни. Я хочу, чтобы о моём происхождении люди не знали. Слава пусть достанется Нулефер, она её любит, мне же не по душе пристальное внимание.
— А как ты умерла во младенчестве? — спросила Нулефер целительница с приколотым знаком протянутой руки. — Я подозреваю, как целитель и врач, что это была краткая остановка дыхание. Твоим родителям смерть могла привидеться от страха.
— Уилл, — Аахен вновь наклонился к уху Уилла. — А ты умирал как Нулефер?
Уилл пожал плечами — если и умирал, то никто ему не рассказывал.
— Ты в какой день родилась? — спрашивали тенкунцы Нулефер. — Надо вспомнить, что произошло двадцатого танисы!
— Я помню хорошо этот день! — воскликнул птицевещатель. — И жена моя его помнит! Мы приобрели чудный дом на берегу моря. Двадцатого танисы мой сосед, водный маг — водный! Упражнялся — он военный — и залил мой дом! Я с горяча сказал ему: «Да чтоб ты манаром стал!» Вдруг его сила тебе передалась? После этого мой соседушка больше не упражнялся у моих ворот, — птицевещатель засмеялся.
Уилл глядел на Аахена:
— Ты меня спросишь, помню ли я о событиях пятого айрин, которые могли стать причиной моих сил?
— Ваши даты рождения не имеют смысла. Магическая энергия не зависит от даты. Понять причину можно, когда мы поймём, что из себя представляет магия. Ее природа людям пока что неизвестна. Ты и Нулефер родились близко друг от друга в пределах планеты и в пределах страны: Рысина провинция и Санпава соседствуют. У тебя с Нулефер разница в рождении может составлять хоть месяц, хоть пять месяцев, хоть год. Магии не дата важна, а место. Ты родился позже Нулефер на… — Аахен поднял на Уилла изумленные глаза, — на пятнадцать дней. А мог бы через пятнадцать месяцев… Уилл, вас разделяют с Нулефер пятнадцать дней… Ты задумывался об этом?
— Нет! — Уилл всплеснул руками. — По восемьдесят тысяч человек рождаются в день. Я, когда жил и учился у Урсулы, познакомился с двумя, сразу с двумя, мальчишками, родившимися со мной в один день и в одном году.
— Возможно, ты прав, — вздохнул Аахен. — Мне померещилась связь.
Вечером во время ужина Нулефер пришла на палубу к Уиллу. Он ел густой суп с ветчиной на открытом воздухе, устремляя взор на медленно плывущие на север к Чёрному океану перистые облака.
— Холодно стало, не заболей, — присела Нулефер.
— Я хорошо одет, — Уилл потряс тёплую телогрейку. — За тебя боюсь, замёрзнешь в одном ситцевом платье.
— Я к тебе прижмусь, и ты меня согреешь.
Нулефер положила голову на плечо Уиллу. «Встреча» устремлялась вперёд, буйно рассекая водорезом водную гладь. За бортом вода пенилась и бурлила. Морская зыбь блестела в лунных лучах.
— Ты веришь, что мы вернёмся живыми? — спросил Уилл.
— Верю, что выживем. Почему бы и нет? — улыбнулась Нулефер. — А вот вернёмся ли назад, это другой вопрос. Может, и не захотим возвращаться назад. Может, решим с тобой стать новыми Юрсанами Хакенами и останемся жить на острове!
— Ну, — важно поднял Уилл нос, — я намерен вернуться назад. На острове без людей заскучаю.
— И куда вернёшься? Обратно к Афовийским или в Тенкуни к разнорабочим?
— Попытаюсь вступить в наёмническое братство тенкунцев или в отряд исследователей. Меня уже приняли за своего гражданина, в рабство в Зенрут не вернут. Не смогу я на острове прожить. Мне бы только глазком увидеть твоих абадон.
— Я не хочу возвращаться. Найти бы на Абадонии свой последний приют. Я вспомнила покойного Идо Тенрика, на собрании, посвящённому экспедиции, он меня удивил. Идо в облике сестры Аахена страстно принимал участие в обсуждении. Как он хотел побывать на Абадонии, как мечтал поучаствовать в экспедиции! Там и его приют. Последний очаг для нас, отверженных миром людей.
— Нулефер! — воодушевлённо сказал Уилл. — Давай обойдём всю Абадонию, исследует каждое деревце. Не будет сидеть на берегу моря, как Юрсан Хакен, который путешествовал только в компании с пустоглазым. Нам хищники не страшны!
— И попробуем все фрукты и ягоды! — повеселела Нулефер. — Сравним, плоды вкуснее у нас в Зенруте или на Абадонии. На острове климат такой же как до явлния Тенкуни миру, мы с тобой пообедаем тысячелетней древней едой! Уилл, а мы сможем с лёгкостью на острове дышать?
— Нам же не перекроют кислород, конечно будем дышать.
— Ты не понял! Воздух на Абадонии древний, а что если наши носы плохо его смогут перенести? Ох, абадон мы тоже должны будем подготовить к нашему климату, когда с ними вернётся назад.
— Нам бы контакт с ними установить и не распугать, — Уиллу засунул в рот Нулефер полную ложку супа. — Ты веди себя первые дни тихо, спокойно, распугаешь зверей! Тебя и Аахена в последнюю очередь нужно подпускать к абадонам.