— Стража! — шепнул он, быстро сворачивая в поперечный коридор. Они ускорили шаг и через несколько минут очутились в своем безопасном убежище.
Через два дня они снова вернулись к Доуэлу — после того, как Гирон проверил, что айгенская стража закончила обыск. К разочарованию Теллы, девочки на этот раз не было. Они с Доуэлом обсудили, какую выбрать древесину и немного поторговались; наконец, она уступила, желая казаться щедрой.
Арамина, как сказал всезнайка Брейр, отправилась с охотниками. Никто не упоминал вслух, по какой причине ее берут в охотничьи экспедиции, но не требовалось большого ума, чтобы догадаться об этом.
— Сколько же людей знает про нее? — спросила у безногого обеспокоенная Телла. Если в Вейре проведают о талантах этой девчонки, все ее грандиозные планы рухнут!
— Боишься, дойдет до этих? — Брейр ткнул пальцем в потолок, словно прочитав ее мысли. — Никто из здешних не скажет — ему заткнули бы глотку ножом. Слишком полезна девчонка охотникам! Они уходят далеко в горы и не хотят, чтобы Нити вдруг посыпались на головы.
Несколько следующих дней Телла потратила на то, чтобы завоевать доверие девочки и уговорить Доуэла перебраться к ней в холд всей семьей. Они с Гироном «приобрели» нужную древесину, ловко подменив ценные выдержанные доски каким-то хламом.
— У нас в горах жизнь спокойная и сытая, — говорила она столяру, наблюдая, как тот уверенными движениями ножа с коротким лезвием вырезает причудливый деревянный лист на спинке кресла. — Разве ты хочешь, чтобы твои дети выросли среди нищих? Ты получишь мастерскую, приличное жилье, а ребята смогут учиться у арфиста…
— Мы собираемся вернуться в свой холд, госпожа — в тот, что принадлежит нам по праву, — с достоинством ответила Барла.
— Как? Никто не может пересечь равнины Телгара во время Падения.
— Мы все хорошо продумали, госпожа, — сказал Доуэл, не прекращая работы. — Нити нам не помешают.
Телла поймала взгляд Барлы, улыбку, промелькнувшую на ее губах, и поняла — они рассчитывают на талант дочери.
— Но когда же ты тронешься в путь? Ведь приближается зима?
— Твой заказ, госпожа, не отнимет много времени. Мы успеем пересечь равнины до снегов. И стража лорда Лоуди не будет нас задерживать. Как разузнал Гирон, облавы в пещерах велись с двойной целью — поиска следов банды и отбора людей для телгарских шахт и кузнечных мастерских. Доуэл, владеющий ремеслом, не подлежал мобилизации. Многие крепкие мужчины, особенно с семьями, с охотой откликнулись на предложения Цеха кузнецов и за последние дни население айгенских пещер заметно приуменьшилось. Скептически кривя губы, Гирон сказал, что Фандарел, Главный мастер кузнецов, затевает какой-то новый проект, предназначенный обеспечить связь между холдами, мастерскими и Вейрами. Но Теллу больше тревожило то, что в горах Телгара вновь начинались работы в заброшенных рудниках. Старые копи были идеальным убежищем для ее разведчиков, а кирка у пояса помогала любому из них при необходимости сойти за шахтера.
Вполне возможно, в айгенских пещерах появится один из управляющих братца Ларада… Не хотелось бы, чтобы ее узнали… Правда, прошло четырнадцать Оборотов, но телгарцы — глазастый народ. Телла предпочла скрыться в своем убежище, велев Гирону не спускать с девочки глаз. Кресла, над которыми работал столяр, были почти готовы.
Прошло несколько дней. Телла дожидалась хорошего ночного тумана, обычного спутника айгенской осени. Телгарцы, кузнецы и шахтеры, сновали по пещерам, и времени на то, чтобы уговорить Доуэла перебраться к ней в холд уже не было. Оставалось одно — подсыпать сонного порошка в котелок с кла и тем самым устранить всякое сопротивление. Она возьмет только девчонку, остальное семейство — бесполезный балласт. Немного угроз, немного лести — и эта оборванка смирится с судьбой. Телла велела Гирону раздобыть третьего скакуна и готовиться к отъезду.
Но двумя днями позднее бывший всадник возвратился из айгенского лабиринта обескураженный — столяр исчез неведомо куда со всей семьей, а в его камере поселилось с полдюжины бестолковых стариков; они ничего не знали или не желали говорить.
Телла пришла в ярость. Даже Брейр разозлился, когда услышал о бегстве Доуэла с домочадцами.
— Арамина ушла? Да как же так! Сегодня охотники собрались в горы, ждали ее… А я-то надеялся попробовать жареного мяса!
Старик сунул под мышку костыль и заковылял по коридору — разузнать новости. Телла шагнула следом, но Гирон схватил ее за плечо.
— Нет! Кругом стражники!
— Он разнюхает, куда они ушли!
— Он и так это знает, — раздраженно ответил всадник. — Раньше солнце согреет Промежуток, чем я еще раз поверю безногому. Гирон кивнул в сторону их убежища: — Поторопимся! У них трое детей и тяжелая повозка, которую тянут быки. Далеко они не уйдут.
— Быки? Откуда у них быки? И повозка? — Телла вопросительно уставилась на мрачное лицо спутника.
— Обычно ты не столь доверчива… Доуэл все приготовил давно… а быков держал на пастбище к югу от пещер.
— Куда же они двинулись? Только ненормальный отправится в Руат, когда холодный сезон на носу!
— Иди же! Я расспрошу всех оборванцев в этом змеином гнезде… вытрясу из них душу! А ты готовь скакунов к дороге. Какой дорогой они ни едут, далеко им не уйти!
На полпути к своему логову Телла вдруг сообразила, что беспрекословно выполняет приказы Гирона. Кровь ударила ей в голову, Повелительница Бездомных в гневе сжала кулаки. Раскомандовался, полоумный! Чтоб ему ни Скорлупы, ни Осколков! Она злилась и на всадника, и на себя — простак Доуэл со своей красивой женой провели их, как младенцев! Да еще столяр забрал оба кресла! Ну, она еще обтянет их седалища доуэловой шкурой!
Тяжело дыша, Гирон выскочил из-за поворота.
— На восточных дорогах их нет, — сообщил всадник, отдуваясь. — Паромщик не видел повозки. Но три дня назад отсюда ушел караван — к холдам Большое Озеро и Дальние Слезы.
— Доуэл собирался присоединиться к нему? — затягивая подпругу, Телла жестом велела Гирону седлать второго скакуна и принялась навьючивать третьего сумками, с припасами.
— Возможно. И я думаю, он сделал все, чтобы замести следы. Слишком многие зарились на его дочь, не ты одна! — Гирон яростно затянул подпругу, и его бегун взвизгнул от боли.
Телла поморщилась. Безжалостная к людям, она не любила, когда кто-нибудь вымещал досаду на животных.
Они вышли наружу и, несмотря на поспешность отъезда, потратили полчаса, заваливая камнями ведущую в пещеру расселину. Затем вскочили в седла и исчезли среди скал. На плотной почве не осталось и следа.
На четвертый день, после того, как караван покинул Айген, Джейд успокоился. Все, что он хотел — очутиться в пути, подальше от холдеров, от толп людей в низких пещерах и от телгарцев, громогласно призывающих всех бродяг «получить собственный холд», «овладеть хорошим ремеслом», «подзаработать монет».
У него и так было хорошее ремесло — ремесло торговца, ничем не хуже других. Ему нравились бесконечные дороги и открытое небо, нравилось распоряжаться своим временем, никому не давая отчета в том, как и сколько он трудится, что ест и носит, где укрывается от Нитей и превратностей погоды. Джейд не променял бы свободу на безопасность пещер, на тоскливую жизнь в каменных стенах, на тяжкую борьбу с неподатливой скалой, которую холдеры грызли день за днем, чтобы отвоевать еще одну тесную каморку. Ему хватило тех трех злосчастных Оборотов, что он провел — протомился! — в холде Киммидж. Он и представить не мог, что дядюшка Борель и остальные смогут приспособиться к жизни полурабов. Дети, ради которых они расстались с вольными просторами, став старше, не оценят этой жертвы. Только не дети Лилкампов, в чьих жилах струилась кровь многих поколений неугомонных странников. Джейд ехал в голове каравана, проверяя, нет ли на дороге завалов или оползней, которые могли бы затруднить движение массивных, тяжело груженных возов. Широкие, обшитые железным листом крыши, делали их громоздкими — мудрая предусмотрительность Боргальда и Кегрина, отнюдь не лишняя на случай Падения. Впрочем, теперь только никуда негодного караванщика Нити могли застать на открытом месте. С того первого случая, почти тринадцать Оборотов назад, ни сам Джейд, ни кто-нибудь еще из клана Лилкамп не пострадали. Но, как выяснилось, в жизни случались вещи и похуже, чем равнодушный опаляющий град, падавший с небес.