Вот тогда-то все детки испугались по-настоящему. Теперь они знают, какое именно наказание понесут за свой проступок. Более того, они увидели своими глазами самую настоящую смерть! Это здорово подломило их психику. Той ночью многие плакали, приглушая рыдания страха подушкой, а к некоторым закралась в сознание мысль, что их готовят вовсе не к выходу в высшее общество…
* * *
Не сказать, чтоб это был самый лучший ужин в его жизни, и уж тем более, самый вкусный и сытный. Если на «праздничный» стол подали салат из каких-то трав, щавелевый суп, просфоры, баклажанную икру и Иван-чай, а из мясных блюд был только пирог, и то, как показалось Яну, специально приготовленный в честь гостя, то чем же они питаются в обычное время?
Как Ян и предполагал, все жительницы этой обители оказались гораздо старше Софии. Весь вечер самая главная втирала Яну о заповедях Божьих. После того, как расспросила о его мирской жизни и узнала его духовные мысли, она поняла, что он очень скептически, если не сказать совсем без веры, относится к законам Божьим, и всеми силами пыталась направить заблудшую душу в его лице на путь истинный.
Помимо Софии была еще одна молоденькая девушка, с которой они дружны, если судить по невербальному общению между ними. Так вот она весь вечер стреляла глазками на Ростовских, что не ускользнуло ни от его внимания, ни от внимания старших сестер. Милая девчонка-очаровашка скрашивала монотонный, грозившийся перейти в откровенно скучный, вечер, но все же вызвать его глубокий интерес ей не удалось – все его внимание было по-прежнему приковано к Софии. Собственно, ради их беспрепятственного общения в дальнейшем он сейчас здесь. Однако она лишь украдкой поглядывала на него и тут же опускала глаза, стоило им встретиться взглядом. Что его особенно удивило, так это ее непринужденная манера держаться за столом с изысканностью королевы: как она легко обращалась и приборами, тогда как некоторые откровенно помогали себе пальцами или хлебом, насколько прямая осанка, как неторопливо ест и пользуется салфеткой.
В целом, Ростовских с достоинством продержался весь вечер, не вступая в открытую конфронтацию с Настоятельницей по поводу религиозных убеждений, огибая острые углы. Он надеялся, что произвел впечатление довольно безобидного соседа, по крайней мере, для их общества. Во всяком случае, так ему казалось, и он рассчитывал, что впредь сможет невозбранно общаться с Софией.
Так незаметно приблизился август, и Ян наконец-то сколотил курятник и маленький козлятник, которые только условно разделялись так, а по сути это было одно небольшое строение. Бедные несушки, поначалу не имея собственного угла, несли яйца, где попало, и, в конце концов, облюбовали углы дома. Чтобы достать на завтрак яйца, ему приходилось тщательно обследовать все закоулки. Он споро приноровился доить козу и теперь наслаждался свежим жирненьким молоком каждый день. Все-таки недостаток витаминов и кальция в скудном лагерном рационе сказывались – он литрами пил молоко, восполняя истощенный организм. А какой изумительный омлет у него получался – просто сказка!
Он часто ездил к Беркутовым контролировать надлежащее исполнение строительных работ по его проекту. Обработал свой сруб специальным раствором, который защитит дерево от осадков и повышенной влажности, что грядет с наступлением осени.
Стоял теплый, уже не жаркий, августовский день, когда в монастырь приехали очередные паломники. Ростовских уже не удивляли эти сборища шибко верующих людей, что приезжали на поклон к иконам или за чем там еще. Главное – они не шумели, вели себя тихо и скромно и не тревожили Яна. Но эта группа была особенной – дети из православного детского лагеря прибыли всем составом с раннего утра и не просто так, а на лошадях. Целая маленькая кавалерия из двадцати голов! У них конный поход по святым местам и здесь они пробудут ровно день. Всей этой информацией с ним поделилась словоохотливая Дарья. Дети – есть дети, и какой бы духовно-просветительской миссией они не обогащались, шум и гам от них стоял на всю безмолвную округу. Как только их конный отряд въехал в пределы монастыря, неугомонные сорванцы с нескрываемой радостью стали гонять птиц по всему двору – куры и гуси шарахались от них врассыпную, оглушительно кудахтая и гогоча, что привносило еще больше галдежа в обычно тихое место. Поэтому Софию отправили на выгул гусей, а кур закрыли в сарае до самого отъезда ребятни, то есть до вечера.