— Вы считаете, он может облажаться? Мартин архимагистр.
— Сдается мне, этот паренек не так прост. Как бы не вышло, что он уже сейчас и с архимагом в состоянии потягаться.
— Хорошо, Лукас, я все сделаю, — принял приказ Якоб.
Император, мужчина пятидесяти лет, чероноволосый, статный, широкий в плечах, с волевым лицом, привычно одетый в строгий мундир главнокомандующего сидел в своем кабинете в Кремле и работал. Вставал он всегда рано, а ложился поздно. Николай Львович Романов заботился о процветании государства Российского и работал над тем, чтобы улучшить жизнь его поданных и возвысить Российскую империю на мировой политической арене. Однако не всё и не всегда шло гладко. Повышенная рождаемость в Австрии Алантов и антимагов сильно вскружила им голову, и они надумали расширяться. Но Николая Львовича не устроило посягательство на Российские территории, и развязалась война. Вот только проблема вся была в том, что на войну больше количество магов, воителей и тем более Алантов посылать нельзя. Это ослабит границы и внутреннюю безопасность страны, а обычные люди большой пользы на войне принести пока не могли. Вот и удавалось Романову лишь сдерживать противника, иногда отступая и потом возвращая свои территории.
Эти мысли не давали императору покоя, и он постоянно пытался найти решение, как погасить этот конфликт, не потеряв своих территорий.
— Здравствуйте, ваше императорское величество, — войдя в кабинет императора, поздоровался первый советник.
— Здравствуй, Гордей. Что сегодня принес?
— Все хорошо, ваше императорское величество, никаких дополнительных эксцессов.
— А по старым что?
— Работаем. По некоторым есть подвижки.
— Это хорошо. А на фронте, как обстоят дела?
Гордей Макарович Власов скривился.
— Плохо. Опять отступили на десять километров к предыдущей линии обороны. Никак Батевкий не может удержать наши рубежи. Туда все, как в прорву уходит.
— Не наговаривай на генерал-лейтенанта. Он единственный сдерживает австрийцев! Хочешь, вместо него пойдешь! И попробуй мне только сдать позиции!
— Я не наговариваю, ваше императорское величество. Более того, я не имею в виду ничего плохого. Я лишь беспокоюсь о том, что ничего не помогает. Если бы все, что мы туда отправляли, приносило бы победы, тогда можно было бы увеличить поставки. Но ведь ничего не помогает. Я уже не знаю, что бы им такого отправить, чтобы сместить линию фронта на австрийскую территорию.
— Так вот ты о чем? Тогда ладно. Давай посмотрим, что ты там отправил.
Николай Львович открыл папку, пролистал, почитал и отложил.
— Что и танковая дивизия не помогла?
— В том-то и дело, что нет. У них слишком сильные щиты и слишком много замковых накопителей. Даже авиация не берет. Нам бы туда Алантов побольше, или батальон обученных антимагов с лучшими щитами и в отличных доспехах, для организации прорыва.
— Хм… батальон! Где ж я тебе их столько возьму.
— Вот в том-то и дело. А у австрийцев он есть. Может с союзниками поговорить? Наймем человек девятьсот, обучим. Они их все равно от них на вымышленной войне избавляются.
— Ладно, подумаю, что можно сделать. Но ты сам понимаешь, бесплатно они их не отдадут. Надо что-то предложить.
— А я тут подготовил несколько предложений, — тут же спохватился первый советник и подал еще одну папку императору.
— Подготовился? Молодец, хвалю!
— А как же по-другому? К императору ведь с отчетом шел!
В одной из тайных баз клана в дорого обставленном кабинете за резным столом ручной работы сидела старуха-нищенка в балахоне из мешковины и что-то старательно писала в ежедневнике. Эту старуху мало кто видел. Точнее не так. Мало кто видел и остался жив. Поскольку она являлась главой клана «Поступь Смерти».
Клан специализировался на контроле теневого бизнеса. Они контролировали все преступные группировки, брались за заказные убийства, и много еще за что, за исключением работорговли, похищений и убийств детей, торговлей наркотиками и тому подобным.
Вообще, с приходом к власти этой старухи многое в клане было пересмотрено и часть из того, чем раньше занимался клан кануло в небытие вместе с недовольными. Однако, как оказалось денег в клане и в общаках преступных группировок вовсе не убавилось. Наоборот доходы резко выросли.
После того, как эта старуха, лица которой никто никогда не видел, устроила бойню и резню внутри клана, чтобы возглавить его и установить в нем свои законы, ее стали бояться. Но когда карманы оставшихся наполнились звонкой монетой, ее еще и зауважали. И теперь никто в клане даже не помышлял о том, чтобы перечить ей, не то, что планировать ее свержение.