— Я согласен!
Мой клинок остановился на его шее, сделав небольшой надрез, от чего по коже потекла капля крови.
— Я согласен, согласен, — продолжал повторять дарг, испугавшись не смерти, а того, что я надругаюсь над его телом после того, как убью.
— Тогда чего ты ждёшь? Бегом выполнять приказ!
Дарг еле поднялся на ноги и начал раздавать приказы, а вскоре заработала громкая связь по всему городу. Один из даргов оповещал о том, что всем, кроме рабов необходимо срочно покинуть город, при этом все рабы должны остаться в целости и сохранности, а даргам надлежит направиться в соседние города и рассказать о том, что здесь произошло.
Немногие вняли моему приказу, кое-кто даже начал избивать рабов, но такие моментально оказывались либо на коленях, либо лёжа на земле, а затем им, как баранам перерезали глотки. Это действие возымело свой эффект и вместо того, чтобы продолжать испытывать моё терпение, дарги начали сваливать из города, оставляя здесь рабов.
Я подозвал одного из людей и попросил его сообщить о том, чтобы все рабы собрались на центральной площади. Он исполнил мою просьбу, правда его трясло от страха.
— Чего ты так боишься? — поинтересовался я у парня.
— Вы не представляете, что теперь будет. Зря вы это всё затеяли. Теперь дарги накажут не только вас, но и всех нас. Они убьют всех в назидание остальным. И смерть наша будет очень жестокой и болезненной. А вас будут убивать очень долго, за то, что вы назвались их верховным ярлом и посмели убить столько даргов.
— Ты кое-что не понял. Я действительно тот самый НикитАр, это, во-первых. А, во-вторых, я намного сильнее даргов, как и мои Владыки. Теперь я не просто усмирю тех, кто предал меня, я их всех перебью и оставлю в живых только даргов, которые верны мне. Тех, кто действительно сможет жить в мире с остальными расами. А собираю я вас всех для того, чтобы решить, как выжить вам. Дарги однозначно вернуться в город и убьют всех, до кого смогут добраться, но я не хочу, чтобы вы пострадали.
— И что ты предлагаешь?
— Для начала я хочу услышать ваши предложения.
Приблизительно через час, на центральной площади столпилась огромное количество рабов, и все они были жутко напуганы. Просто даже интересно, как даргам удалось за несколько лет так сильно запугать людей? Я поднялся на подиум и обратился к людям:
— Отныне вы все свободны, но дарги не простят такого унижения и будут стараться убить всех свидетелей своего позора. Если у кого-то из вас есть предложение, где вы можете надолго спрятаться, я готов выслушать их, — но предложений не последовало, поскольку со слов людей, с которыми я общался раньше спрятаться здесь негде. Везде ходят патрули даргов, отлавливают людей, что прячутся и продают в рабство. Да и для того, чтобы прятаться нужен хороший запас жизненно необходимых вещей.
И вот что мне с ними делать? Об этом я как-то не подумал. Взять с собой, так это толпа потенциальных предателей, достаточно небольшой угрозы и они расскажут всё, что знают. Оставить их здесь, их просто перебьют, когда дарги вернутся. Н-да, та ещё задачка.
— Пару дней я смогу ещё побыть с вами в городе. Подожду, пока слухи обо мне распространяться. А вы выберете несколько человек, которые будут старшими среди вас и станут представлять ваши интересы, вот с ними мы и решим, как быть дальше, потому что, честно говоря, я сам не знаю ответа на этот вопрос. Я буду находиться в здании администрации, отправьте ваших представителей туда до вечера.
После этих слов я развернулся, и мы направились обустраиваться. Я точно знал, что там есть жилые помещения, обустроенные по высшему классу, и нам всем там будет достаточно комфортно.
Расположились мы в нескольких апартаментах, находящихся рядом друг с другом, но в нашем номере круглосуточно дежурили трое Владык по очереди.
— Любимый, что ты планируешь делать со всеми этими людьми? — поинтересовалась Ксения.
— Если честно, понятия не имею. Люди не дарги, они предадут, не моргнув глазом, стоит их лишь слегка припугнуть, не говоря уже о том, что у кого-то остались родственники в других населённых пунктах. Поэтому я боюсь их с собой брать.
— Надеюсь, ты их не бросишь одних? — вмешалась в разговор Катерина.
— Нет, этого делать нельзя, иначе я ничем не буду отличаться от поработителей. Мне необходимо показать людям, что я не враг им, и что те из даргов, кто пойдёт со мной, является им союзником, а не врагом. Вот только после того, как мы освободим людей из рабства, оба народа ждут долгие годы примирения. Ни дарги, ни люди не забудут того, что были рабами. И при каждом удобном случае будут напоминать об этом друг другу. Межрассовая ненависть ещё не скоро утихнет, но лучше худой мир, чем хорошая война.