Прошло немного времени, и пар стал подниматься опять. Вскоре вода энергично закипела, взбалтывая коричневую смесь. С помощью плоского куска коры юноша собрал самые крупные кусочки всплывших обломков веточек. Не в силах больше ждать, он продел палку через крючок, на котором висела жестянка, и вытащил ее из костра.
Сначала он опустил в жестянку чашу старого отшельника и зачерпнул изрядную порцию ее кашеобразного содержимого. Вытерев пальцы о свою уже довольно грязную мантию, он поспешил к старому отшельнику со своим неожиданным и довольно невкусным ужином. Потом он вернулся за своей порцией. Еда оказалась съедобной — в самый раз!
Испытывая муки голода, хотя и смягченные съеденным ячменем, он лег на жесткий неприветливый песчаный грунт, чтобы провести на нем еще одну ночь. Луна поднялась высоко, и ее свет скользил по дальним склонам гор, окутывая их манящей тайной. Ночные животные вышли из своих укрытий в поисках законной добычи, и ночной ветерок мягко шелестел листвой низкорослых деревьев.
В далеких монастырях ночные прокторы несли свою непрерывную службу, в то время как на задних улочках города все те, кто пользовался плохой репутацией, строили планы, как воспользоваться богатством своих сограждан, ведущих праведный образ жизни.
Наступило унылое утро. Остатки сваренного ячменя и чайных листьев трудно было назвать хорошим завтраком, но пришлось заставить себя доесть их, так как это было единственное средство для поддержания сил. Когда окончательно рассвело и от костра, в который молодой монах подбросил свежих дров, полетели искры, старый отшельник сказал:
— Давай продолжим передачу знаний. Это поможет нам забыть о голоде.
Старец и юноша вошли в пещеру и приняли привычные позы.
— Некоторое время я лениво двигался по комнате, — начал отшельник, — подобно мыслям праздного человека, без цели и направления. Я болтался между экранами, перелетая от одного к другому, куда меня влекло любопытство.
Но вскоре опять вмешался Голос.
«Мы должны еще многое тебе рассказать», — произнес он. Как только он заговорил, я обнаружил, что разворачиваюсь и направляюсь к тем экранам, которые я рассматривал с самого начала. Теперь на них опять появилось изображение. На одном экране была изображена вселенная, в которой находилось то, что теперь нам известно под названием Солнечной Системы.
«В течение столетий особенно тщательно следили за тем, — продолжал Голос, — чтобы при образовании новой Системы не возникало никакого опасного излучения. Прошли миллионы лет, но для Вселенной миллион лет — все равно, что минута человеческой жизни. Наконец, отсюда, из сердца нашей империи, была предпринята следующая экспедиция. Она была оснащена новейшей аппаратурой, чтобы составить план нового мира, который мы собирались засеять». Голос умолк, и я опять посмотрел на экран.
В безграничных просторах космического пространства мерцали звезды, холодные и далекие. Прочные и хрупкие, они были окрашены во все цвета радуги. Их размеры увеличивались, пока не показалось что-то напоминающее сгусток облаков. Сквозь них прорывался совершенно удивительный свет.
«Не существует возможности, — произнес Голос, — сделать ИСТИННЫЙ анализ удаленного мира с помощью дистанционных датчиков. Однажды мы решили провести его иначе, но то, что за этим последовало, послужило нам хорошим уроком. Теперь, миллионы лет спустя, мы вынуждены посылать экспедиции. Смотри!»
Вселенная была сметена, как будто ее закрыла занавеска. Я опять увидел равнину, простирающуюся в бесконечность. На ней стояли совсем другие постройки. Теперь они были низкими и длинными.
Стоявший рядом с ними огромный корабль тоже был совсем другим. Он чем-то напоминал две тарелки, нижняя стояла так, как и должна стоять тарелка, а верхняя лежала на ней в перевернутом виде. Они светились, как полная луна. Всю окружность опоясывали сотни круглых отверстий, закрытых стеклами. На самом верху странного корабля находилось прозрачное помещение, основание которого достигало, наверное, пятидесяти футов. Из-за гигантских размеров этого корабля все остальные машины, которые усиленно трудились у его основания, казались совсем маленькими.
Вокруг него толпились группы мужчин и женщин, все в очень странных одинаковых одеждах, у ног каждого из них стояло множество ящиков. Они вели оживленный разговор и, казалось, пребывали в хорошем настроении.