Площадки — это замечательные отверстия, где Солнце отдыхает и обнаженным — в красных Трусах — бросается на пастбища. Волнистые круги выдохов Солнца, брошенного на волю судеб, чтобы опуститься здесь, но в своей Солнечной системе оно только тут не остается бесприютным.
ПАССАЖ О ЮПИТЕРЕ. Удержать Бесконечность не удалось, иногда она взрывается, эта планета столь же огромна, сколь и таинственна, потому что ее пронзают бури размерами с самые гигантские Океаны других миров. Ну и странное же это тело! Оно словно одержимо своей собственной потребностью расширяться, как будто ему нужны миллионы лет, чтобы сконцентрироваться в порыв. Оно не позволяет себе ни покапризничать, ни даже просто отвлечься, оно так быстро вращается вокруг себя, и оно так громадно, что несется, защищенное весьма отдаленным от его болотистой поверхности слоем редких металлов. Оно наполнено удушающими газами, способными уничтожить все. Как будто этот великан бьется в судорогах. Или превращается в звезду. Перед нами (будут перед нами) два солнца. Одно потрескивает и шипит, второе агонизирует. Удачный костер, но он пришел поздно… Даже его великое присутствие не смогло сделать так, чтобы Дева прошла там, сея Жизнь. Нет. Космос столь же терпелив, сколь безмерно тонко слово Божие, и если кто-нибудь услышит его, у него вполне может уйти тысяча лет на то, чтобы его понять; и все-таки слишком поздно, мы не увидим твоего блеска на террасах, многоуважаемое другое солнце… словно тебя нет.
— В общем, нужно дать Бесконечности созреть. Я понял, что Она позволит одному из нас стать Делателем. Я даже и представить себе не мог, что речь идет обо мне. Знаешь ли ты, дон Хуан, сколько раз я приходил к озерам Пупка Луны, моей Мексики, чтобы насладиться наставлениями кецаля, и сколько раз умирал со смеху, глядя на искаженные ужасом лица лучших из монахов, их самых блестящих голов, которые, по их словам, думали, не принимая в расчет положения луны? Зимней поры? Параметров мягкой решимости крокодилов отдохнуть после обеда, пока на горизонте восходит Юпитер? Ты можешь поверить, что они не принимали в расчет даже того, что клали себе в рот? Или прелестной мастурбации дев? Они похожи на дефективных детей. Я не могу поверить. И при всем при том они смеют утверждать, что знают Христа? Ну и ну!.. Однажды я спросил одного из них: скажи мне, где находится Юпитер? Ты знаешь, кто это? Юпитер? Вы дали ему это имя, а ну-ка давай покажи, где на небосводе находится Юпитер? И он не мог в себя прийти от изумления. Я плюнул себе на ладонь фосфором, сделал сферу, которая выглядела как огненный шар, хотя в ней не было огня, и сказал: вот это Юпитер, дружище. И у него девять лун! Это чтобы ты обделался от удивления, ты, краб. Краб? — переспросил он, краснея от гнева. Да, крабы знают Юпитер. Советую тебе отправиться в какое-нибудь ущелье, и посмотреть на мир их глазами, и почесать себе гениталии их клешнями. И этот бедняга убежал. Он был какой-то важной шишкой у доминиканцев. А я ему такое!.. Соси апельсины, друг мой, если тебе холодно. Соси фиги, если тебе нужно поскорее переместить свое сердце в сердце птиц. А если не будешь, тебе никогда не удастся этого сделать!
Здесь, на площадке, тихо и спокойно. Мы лежим тут, вдали от Господа Христа, а он полеживает на других площадках, в иных мирах, отдыхая от своих забот. Просто невероятно, что мы его распяли. Совершенно невероятно! Ты представляешь себе, что произошло бы, окажись они с Хуаном Диего за одним и тем же столом в одной и той же таверне в одно и то же мгновение своих костров?
Здесь, на этой площадке, тихо и спокойно. На небольшом костерке греется вода, закипает чай и вино, видом похожее на молоко.
Что это такое?
Яд!
Для чего?
Чтобы намазаться им.
Зачем? Что, тебя укусила змея?
Меня укусил алебрихе*.
Чудовище?
Это был алебрихе, и я смажу свою иссушенную кожу на случай, если он снова надумает напасть на меня, тогда он поскользнется, опьянеет, у него закружится голова, и он упадет в кувшин. А я тут как тут — разогну ему лапы, придержу его раскрытую пасть и намажу его той же гадостью, которую он впрыснул мне в ранку. Тогда он перестанет шалить и, вот увидишь, всего за несколько секунд превратится в цикаду.
*Алебрихе (alebrije) — персонаж индейских легенд, дракон, питающийся огнем (исп.)
Костер греет несильно, однако он прогорит весь вечер, пока солнце не уплывет, я сую в его гигантское тело крошечные молекулярные кружочки огня, чтобы он немного ожил и занялось белесое пламя, которое ослепит его.