Вот что Пелевин писал в некрологе: «Мало кто из писателей вызывал такой восторг и такое раздражение. Этот восторг понятен — многие из нас помнят, каково было читать самиздатовекую ксерокопию Кастанеды в Москве, увешанной портретами черных магов из Политбюро, или закупать оптовые партии декоративного кактуса Lophophora Williamsi у ошалевших кактусоводов с Птичьего рынка — под подозрительным и растерянным взором патрульного милиционера. Понятно и раздражение — мир полон закомплексованных неудачников, которые подходят к его книгам со своей меркой. Этой меркой являются они сами, поэтому о Кастанеде всегда будут спорить. Но я сомневаюсь, что кто-нибудь станет спорить об этих спорщиках.
Кастанеда величайший поэт и мистик XX века. Миллионы людей обязаны ему мгновениями прозрений и счастья, и если даже потом выяснилось, что эти прозрения не ведут никуда, то в этом не его вина. Он сам писал в своей лучшей книге «Tales of Power» («Сказки силы»): «В этом проблема слов. Они заставляют нас испытывать озарение, но, когда мы поворачиваемся лицом к миру, они всегда подводят, и кончается тем, что мы стоим перед миром такими же, как раньше, без всякого озарения».
Так и получилось. Ровно через три года. Карлос прилетел в Салтильо. Мы быстро подружились. Единственно, о чем он меня просил: не говорить без надобности, кто стоит за его литературным псевдонимом. Причин для этого у него было, насколько я знаю, несколько, и первая из них:
Карлос занимался бизнесом. А кому из суеверных людей будет приятно узнать, что его партнер — шаман (для мексиканца все равно что колдун), да еще самый главный шаман Мексики. К таким вещам в этой стране относятся весьма серьезно. Карлос приезжал из Мехико повидаться с Бланкой Англии несколько раз. Постепенно из разговоров очертания его жизненного пути более или менее прояснялись. Картину его юности по моей просьбе написала для меня Патрисия Родригес, литературный секретарь Октавио Паса — нобелевского лауреата. После смерти Октавио она начала работать с Карлосом. Вот как выглядит то, что она и близкие друзья Карлоса написали для меня. Это будет интересно для тех, кому еще предстоит познакомиться с творчеством этого удивительного человека и писателя.
Карлос Кастанеда родился в Мехико 10 октября 1945 года в мексиканской семье традиционных католиков. С юных лет отказался от католицизма, стал активным атеистом, участвовал в левом молодежном движении Мексики. С годами признал существование Бога и, как известно, создал свою модель понимания бытия. Кастанеда-юноша много читает, знакомится лично с выдающимися писателями, философами столетия. Среди его близких друзей Азимов, Сартр, Октавио Пас. Много пишет, не всегда под псевдонимом. Кстати, псевдонимом Кастанеда (Castaneda вместо Castaneda) он обязан старой пишущей машинке «ремингтон» с английским шрифтом, где отсутствовала буква n. И псевдоним получился довольно необычный и редкий, поскольку Кастаньед в Мексике как Сидоровых в России.
Долгое время Карлос путешествует: посещает Японию, проходит пешком Китай, задерживается в Тибете… Под псевдонимом Кастанеда появляется серия книг «Путешествие в Истлан». Эти книги — отражение опыта, полученного во время походов с мексиканским шаманом доном Хуаном Матусом и связанных с ними приключений на севере Соноры. О своих наблюдениях он пишет скорее как студент-этнограф, чем как писатель и философ. Но его записи сразу же вызвали огромный интерес публики. Примечательно, что первоначально они были изданы в Соединенных Штатах Америки на английском языке, поскольку Карлос считал, что в этой стране легче воспримут его необычные мистические опыты, чем в католической Мексике. Была тому еще, как минимум, одна причина. И может быть, самая главная. Первым редактором и переводчиком его произведений была женщина, родным языком которой был английский — это его жена Лиска Ребекка. Она оказала на юного Кастанеду огромное влияние. Не знаю, чего больше — положительного или отрицательного — привнесла она в его творчество, в его понимание мира. Но одно ясно — она сделала его знаменитым. И сейчас популярность Кастанеды чрезвычайна. Стоит заглянуть в Интернет, как увидишь объявления о семинарах и сборах поклонников и знатоков его творчества и философии, причем с каждого участника собирают немалые деньги. Семинары бывают национальные и международные. По всему миру, и особенно в Соединенных Штатах, действуют клубы его имени. Как корреспонденту «Литературной газеты», мне было бы чрезвычайно интересно узнать, насколько менялся стиль и текст тех первых произведений Карлоса, ведь влияние женщины на десять лет старше автора могло быть огромным. А если бы этого влияния не было, то, может быть, мы сейчас знали бы только талантливого этнографа, антрополога, а не поэта, философа и мистика.