Шли они долго — не час и не два,
Трудной, тяжелой дорога была.
Солнце уж скрылось за горной грядой…
Вдруг они видят село пред собой:
В окнах дрожат светлячки-огоньки,
Манят уютом, покоем они;
Сладко доносится дым очагов,
Вьется, струится над кровлей домов.
Путники с теплой надеждой спешат:
Может, их тут на ночлег приютят?
Входят и видят блистающий дом:
Смехи веселие слышатся в нем,
Слуги по двору спешат и снуют,
Яства к вечерней трапезе несут.
Путники робко в ворота вошли…
— Что вам, бездельники? — слышат они.
Прямо навстречу хозяин ступал,
Взор его гневом и злобой пылал.
Взглядом недобрым на них посмотрел:
— Кто вас пустить, дармоедов, посмел?
— Смилуйся нашей судьбе, господин,
Странникам бедным, — промолвил один, —
Нам бы покушать немного, уснуть,
Чтоб от дневного пути отдохнуть…
— Вам бы все только пожрать да поспать,
Начал хозяин браниться, ругать
Странников, кротко стоявших у врат,
— Я вам не родич, не сват и не брат,
Чтоб я вас больше нигде не видал! —
Злобно хозяин друзьям тем сказал,
Круто до них повернулся спиной
И удалился к себе на покой.
Молча двенадцать стоят у ворот,
Ночь все темнее меж тем настает.
Вдруг кто-то странников тихо зовет:
— В нашем селеньи давно уж живет
Жизнию скромною сира вдова,
Путникам Божиим рада всегда,
Многим давала тепло и уют,
Многие помнят добро ее тут…
Странники к бедной вдовице пошли.
Дом на окраине видят они:
Вросший по окна в земле он стоит,
Жалким светильником лампа горит.
Смотрят: ютятся друг к дружке тесней
Шестеро босых малюток-детей,
В печке уже догорели дрова…
К путникам вышла навстречу вдова.
Кланяясь низко, сказала при том:
— Милости просим в убогий наш дом,
Не погнушайтесь под кров сей войти
И отдохнуть от дневного пути.
С этим несет им кувшин молока:
— Вот, закусите с дороги пока…
Теплых лепешек дала им вкусить,
Воду нагрела, чтоб ноги помыть.
Вытерла ноги им чистым сукном,
Спать положила их в доме своем.
Ну а сама все хлопочет, не спит.
Ночь беспокойная быстро летит…
Вот за луною рассвет настает.
Путники встали — вдова уже ждет,
Чтоб подкрепить их в дорогу едой,
Свежего хлеба дает им с собой,
Просит за бедный приют извинить,
Тайных обид на себя не таить.
Странники ей поклонились — и вот
Снова дорога их полем ведет…
Вскоре села за горой не видать.
Стали двенадцать Христа вопрошать,
Чтоб вразумил их ответом Своим
И сокровенно поведал бы им,
Что ожидает вдову и скупца,
Ждать им награды какой и венца.
Молвил Спаситель им слово в ответ:
— Будет в богатстве до старости лет
Гордый скупец у себя почивать,
Горя и лиха не будет он знать,
Много сокровищ себе наживет,
Прежде чем в мир он иной отойдет.
Нас же принявшая ночью вдова
Будет такою, какою была:
Бедной, убогой, страдальной, больной,
Будет ей хлеб со студеной водой
Пищей единственной, а молока
Ей уж теперь не видать никогда:
Издохнет корова бедной вдовы
К бедам ее горемычной судьбы…
Слушают молча двенадцать Христа…
— Где же искать справедливость тогда?
Жарко все стали Его вопрошать,
— Где же в том правду святую искать?
Будет богач и скупец богатеть,
Ну а несчастной вдове — умереть?
Спорят друзья меж собою, шумят,
Слово о правде услышать хотят.
— Правду Господнюю вам не понять,
Коль про земное всегда размышлять
Будете, глядя на грешных людей.
Царствие Божие правдой своей
Тайну сего вам дает разуметь:
Кто хочет в райски чертоги поспеть,
Пусть наречется рабом и слугой —
Так обретет он душевный покой,
Станет покорно недуги нести,
Ими себя от гордыни блюсти.
Свой же небесный венец обретет
В день, когда в вечность святую войдет.
Правды небесной ничем не купить:
Жалок и беден, кто будет копить,
Множить и множить, теряя покой
Тленных сокровищ для жизни земной,
Будет суровым, жестоким и злым
Нищим, убогим и ближним своим.
Жалок, несчастен такой человек:
Правой награды не узрит вовек, —
Странников так Иисус поучал,
Слову Спасителя каждый внимал.
Не было видно села за горой,
Где оставались, довольны собой,
Гордый богач и смиренна вдова.
Вдаль меж полями дорога вела…