Улица встретила наш маленький отряд привычной духотой и непростительно ярким солнцем. Я с некоторой неловкостью обернулся к Элу, моею волей обряженного не по сезону, но он и ухом не повел — а повел глазом на солнце, даже не щурясь. Да ему, похоже, плевать и на свет, и на жару! Может, он типа терминатора, не совсем естественного происхождения? Надо бы его ковырнуть чем–нибудь. Или так повернуть ситуацию, чтобы его ковырнул Алонсо. Пока Эл мне еще только симпатичен, но своим не стал, надо провести над ним все превентивные исследовательские мероприятия. А то мне по сию пору болезненно любопытно, что внутри у фон Хендмана, но делать ему вскрытие как–то неловко. Друг, как–никак. А то вдруг еще при обратной сборке сложу части неправильно, и станет еще хуже?
Мик появился на крыльце последним, захлопнул дверь и демонстративно побренчал ключами. Связка у него будь здоров, фунта на два. Надеюсь, он только делает вид, что запирает. Простые действия ему никогда не давались. То ключ сломается, то замок заклинит, то дверь упадет…
— Мы идем на свидание, — объяснил фон Билли, который бодренько отгарцевал от него за тележку со своей продукцией.
— Все сразу? — проблеял Билли с оттенком сомнения.
— Ну, Мейсон идет. А мы — группа поддержки. Ты ж знаешь Мейсона, ему вечно кто–то должен то веки поднять, то слова подсказать, то девице в морду дать, у него ж рука не поднимется.
Билли скептически обозрел наш дружный коллектив, особенно выделив взором Эла в коротковатом тому плаще, стесненно прижимающего локоть к боку.
— Хочешь поглядеть, что у него под плащом? — предугадал его комментарии Мик с самым заговорщицким видом.
— Э, нет, я обойдусь! — категоричности Билли позавидовал бы и самый фанатичный ваххаббит. — Счастливо сходить. Что–то еще?
— Что еще? — нахмурился фон.
— Мик! — иногда даже у меня бывает выразительный голос.
— Ах, ну да. Вот, держи, — фон выудил из кармана мобильник. — Смотри не пропей, вернусь — спрошу. Если увидишь, как кто–нибудь пытается сжечь, взорвать, обрушить или как–то иначе оприходовать дом — позвони. Просто нажми вот сюда, и единичку. Понял?
— Чего ж не понять, — Билли принял телефон и упрятал под передник. — Только это, если начнут стрелять, вы имейте в виду, я вам не спецназ, я позвонить–то позвоню, только уже на бегу — подальше отсюда! Я ж помню, какие у вас стрельбища бывают!
Справедливо. Хотя нормальных стрельбищ Билли не может помнить — потому что не видел. Тут такого не бывало. Из–под стоящего обстрела не больно–то убежишь. Уползешь разве что, да и то если повезет.
— Уболтал, языкастый, — фон вытащил из нутра тележки бутылочку колы. — Будешь себя хорошо вести — будет тебе дальняя дорога и… гм… казенный дом? Бабка так всегда говорила, что за дом — не объясняла. Наверное, университет и стипендия. Пошли уже, а?
И мы пошли.
***
Народу на площади в сей рабочий час оказалось не слишком много, так что Алонсо я определил издалека, еще до того, как оживившийся Альфред на него указал. Пышноусый грузнотелый дядька восседал на скамейке и старательно сверлил взором газету. Пиджака на нем не было, а узковатые брючки, если и содержали какие–либо инородные предметы, помимо самого Алонсо, то уж наверняка держали их накрепко и не дали бы быстро извлечь. Так, этот особого опасения не внушает… Я огляделся по сторонам. Никаких подозрительных личностей. Насквозь свои черные братья пританцовывали под свой рэп на углу парка, к ним немедленно направился и втерся в компанию Мик. Ассимилировался, ага. В принципе, могучим своим задом он дергает достаточно похоже на первоисточник, вот только загореть бы ему еще… Рэпперы приняли его в компанию охотно, даже косячком угостили, кажется. Вот же мерзавец, из всего развлечение сделает. Знаю, что завидовать плохо. Но это — то немногое, что у меня хорошо получается.
— Эл? — обратился я через плечо, не получил ответа и, придержав прущего вперед Альфреда, оглянулся. Эла не оказалось там, откуда он еще несколько секунд назад желал доброго здравия и насыщенной жизни какому–то встречному старцу. Не оказалось его и в разумных пределах, на какие он мог бы удалиться за упомянутые несколько секунд. Час от часу не легче.
— Мистер Алонсо… — завелся Альфред немедленно. Похоже, отчаянная надежда вот–вот получить честно заслуженный гонорар и наконец избавиться от моего общества придала ему свежих сил, он даже дернулся так, что пару шагов проволок меня, как буксир. Потом я уперся. Но Альфред тем не менее проволок меня еще два шага, а потом я рассвирепел и пнул его под колено, заставив охнуть и сбавить обороты.