Статус
Имя: без имени
Уровень: 3
Раса: Короткоухий шипонос
Класс: Магическое животное
Основные характеристики:
Жизнь: 61/120
Классовые умения :
— метание шипов
Не знаю, что там у твари за проблемы с ушами, но если под метанием шипов подразумевается возможность запустить во врага этими бревнами, торчащими у короткоухого со всех сторон из тела, то нас и второй этаж башни не спасет. Расстреляет копьями с дистанции. Одно утешает, взобраться на площадку и полакомится нашими остывающими телами монстр вряд ли сможет. Слишком велик. Не развернется на лестнице. Но утешение так себе. Из разряда: «Ни себе ни людям».
А вот то, что у Короткоухого шипоноса жизнь упала почти вдвое заслуживало всяческого внимания. Шестьдесят один вместо ста двадцати положенных от природы. Кто же это его приложил? Так и подымало добить несчастного, чтобы не мучился. Но здраво взвесив свои возможности отказался от этой задумки. Не факт, что мы всей командой сможем прикончить монстра, если тот таки надумает продолжить свой путь к развалинам башни. К счастью, шагах в десяти от шипоноса пробежала хищная хрюшка, вооруженная саблевидными клыками, которым мог бы позавидовать и земной смилодон. Она-то и отвлекла короткоухого от изучения следа, оставленного нашими заготовителями. Оказалось, что у твари под брюхом прячется огромный гибкий хвост. Именно он, как вскоре выяснилось, и является устройством для метания. Щелкнув хвостом подобно кнуту, шипонос запустил в хрюшку иглу, прикрепленную у него на хвосте подобно жалу у осы. Дротик, не превышающий по размеру пол метра, сорвался с хлыста и пробил жертву насквозь. Вскоре короткоухий стал с чавканьем пожирать хрюшку. А оружие то у шипоноса одноразовое, сообразил я, с трудом различая сантиметровый зародыш нового дротика на месте использованного. Наверняка сможет полностью перезарядится не раньше, чем к следующей ночи. В таком случае все эти многочисленные копья на теле не более чем понтовая защита.
Снова в голове всплыла идея добить монстра. Но тут же сообразил, что спонтанное решение отправиться в погоню за землеройкой привило к тому, что я даже мечем не удосужился вооружиться, и в качестве оружия в моем распоряжении была только способность метать небольшие камешки да Ника, совершенно непригодная в качестве орудия убиения. А я не без основания сомневался в своей способности запинать монстра ногами. Оправданием для меня могло послужить только то, что железная ковырялка, пусть даже и с гордым названием Меч, в моих руках вряд ли могла существенно повлиять на исход сражения с Короткоухим шипоносом. Так что от этой идеи пришлось отказаться.
К тому же я затеял этот рейд не для того, чтобы героически сложить свою голову, а вполне с определенной целью. И эта цель он меня стремительно удалялась.
Тем временем число представителей животного мира в ближайшем окружении башни продолжала расти. Поток зверья покидающего лес не уменьшался. Правда возросла и интенсивность обратного процесса, сокращение числа тварей за счет поедания одних другими.
Некоторые из наиболее агрессивных монстров прямо тут же у кромки леса цеплялись в горло своим товаркам. Причем свои действия хищники не всегда соизмеряли с собственными силами. Несколько раз на моих глазах агрессор и жертва в считанные секунды менялись статусами. И химера, только что вцепившаяся в горло своей добыче, в мгновение сама становилась источником вкусного и питательного мяса для объекта своего нападения.
Я вовсе не оговорился, когда сказал, что монстры толпами покидают лес. Дело в том, что захудалая рощица у подножья холма, на котором находились развалины башни, внезапно значительно раздалась в размерах. И не только в высоту, за счет превращения кривых деревьев недомерков в огромные развесистые великаны, но и в стороны. Сейчас ее протяженность, навскидку, достигала нескольких километров. Вот только сам холм и полосу в сотню метров у его подножья эта растительная экспансия не затронула. Как будто почва, на которую могла упасть тень от башни, в то время когда она она была еще целой и гордо возвышалась над округой, стала непригодной для растительной жизни. Таким же свойством, как оказалось, обладала и дорога, по которой мы добрались к развалинам. Тропинка, ранее едва различимая на фоне буро-рыжей каменистой пустынной почвы, превратилась в абсолютно гладкое «многорядное шоссе» шириной метров в двести, идеальной полосой рассекающее джунгли. Особый шик дорожному полотну придавало то, что оно приобрело серебристо-стальной оттенок. Этакий элемент с признаком техногенного бэкграунда, совершенно чужеродный окружающему растительному буйству. Достаточно было прикрыть глаза и воображение услужливо продемонстрировало картинку, как на эту полосу приземляется огромный авиалайнер, дополняя какофонию звуков ревом своих турбин.