Варнава уже дал отбой.
Допивали наспех. Времени не оставалось. Чемодан уже спустили из номера в холл. Миха достал зажигалку-пистолет. Поднес к пепельнице, щелкнул. Высокое пламя поглотило текст.
— Ну, на посошок!..
Улица напротив отеля была все еще заполнена людьми. Девки, мужики двигались колонной. Кривлялись. Один — опущенный — в шортах, в бюстгальтере, на крыше автобуса, над толпой, под ламбаду всухую крутил передком. Проходившие внизу хлопали. Орали. Варнава плюнул:
— На зоне ему бы в момент вдули!
— Делать нехера…
Против «Черчилля» колонной стояли такси.
— Чего они все время лыбятся?
— Прикус! У всех искусственные челюсти…
Миха выбрал английского старикана с седыми бачками над бритыми подбородками, объяснил, что требуется:
— Аэропорт Хитроу!
Старикан понял. Обрадовался:
— Ньюз рашен… Йес, мастерз!
Подсели. От водителя отделяла прозрачная перегородка.
— Такси тут высокие. Как в старых лентах…
— Ездят, не снимая цилиндров.
Ни у Варнавы, ни у Михи цилиндров с собой не было. Было чувство, что можно говорить свободнее. Жид спросил неожиданно:
— Как там брат Серого? Вышку ему не заменили?
— Нет вроде…
— Он знает, что я прилечу?
— Вряд ли… Он в основном братом и занимается…
Жид успокоился или сделал вид, что спокоен.
—Меня найдешь через Соньку… — Сестра Туманова работала кассиром на Курском.
Дорога впереди была забита. Двухэтажные британские автобусы, непривычно справа, заворачивали словно поперек улиц, валились на встречный транспорт. Аэропорт Хитроу показался впереди. До него было совсем близко. Водитель подрулил к тротуару. Заулыбался. Миха достал полсотни.
—Держи!
Старикан залопотал. У него не было сдачи. Надо было идти разменивать.
Таксист вывел его из себя. Жид, не глядя, выдернул еще купюру, бросил на сиденье:
—Козел! Ты еще будешь меня лечить, как мне свои деньги тратить!
Из Информационного центра «Лайнса».Свидетельствует пресса:
«В распоряжение „Вашингтон тайме“ попал секретныйдоклад ЦРУ, в котором, как утверждает газета, сообщается: большинство крупнейших российских коммерческих банков связано с организованной преступностью или жеучаствует в других незаконных операциях. В частности,десять крупных банков связаны с российскими преступными группировками, которые проводят «Яростную кампанию по проникновению в банковский сектор России».
Расставшись с Варнавой и Афганцем на Оксфорд-стрит, Игумнов мимо орущего и стреляющего магазина с ужастиками двинулся назад. Стоило принять превентивные меры. У отеля, на улице с мудреным названием — South Audley Street — Игумнов еще прежде приметил магазин, он торговал подслушивающей и подсматривающей техникой. Невидимый колокольчик в дверях тренькнул, предупреждая о посетителе. Навстречу поднялась пожилая английская Мата Хари, в аккуратном парике, в деловом костюме, с сигаретой в длинном костяном мундштуке. С ссохшегося личика смотрели юные, необыкновенно живые глаза.
—Мне нужен баггинг… «Клоп».
Иностранный акцент заставил даму насторожиться. Игумнов достал из бумажника визитки, которыми его предусмотрительно снабдил Рэмбо. Тут были визитные карточки членов Британской корпорации секьюрити, служб инвестигейторов «Пинкертон», которые преподавали Игумнову в школе полиции в Кенте. Рекомендации произвели нужное впечатление. Мата Хари успокоилась.
—Рашен?
Мата Хари выложила на прилавок не менее трех десятков образцов электронного «уха» разных конструкций, форм, размеров. Английское изделие «X» обеспечивало подслушивание на расстоянии около пятисот метров с помощью обычного радиовещательного УКВ-приемника. Игумнов выбрал крохотного пластикового «клопа». Приемник у Игумнова был с собой.
—Что это стоит?
В России цена была по меньшей мере втрое меньше, но выбора не оставалось. Как и времени. Варнава и Туманов с минуты на минуту могли возвратиться в отель. Собирался ли Варнава принять ответные шаги и какие именно — ответ мог дать «клоп». Варнава, кроме того, безусловно, был в курсе дел фонда «Дромит», на который работали теперь Рэмбо и Игумнов.
—Заверните…
В качестве презента он получил фирменную кассету в аккуратном пакете с надписью «Spy» — «Шпион».
—Успеха…
Ему повезло. В отеле, где жили прибывшие на семинар секьюрити, дежурили молодые русскоговорящие переводчицы. Одна из них оказалась на месте. Курносая, с отличительной розовой лентой приглашенной сотрудницы — она была знакомой по школе полиции из графства Кент.
«Студентка…». Он забыл название университета на ее визитке, которую он видел в Кенте. Город был где-то в Северной Англии.
— Могу чем-то помочь? — Она улыбнулась.
— Виктория…
— Просто Вика. Виктория — это королева!
Игумнов объяснил: его друг-секьюрити осталсяв магазине, приедет только к банкету.
—А нам срочно нужно передать сообщение. Текст у него в номере. Я боюсь, опоздаю, если придется ждать… Мой друг — мистер Виктор Варнавин…
Она снова улыбнулась:
— Никаких беспокойств. Сейчас вам помогут. О каком номере идет речь?
— 483-м.
Перед тем Игумнов уже интересовался в рецепции. За неделю заполонившие «Черчилль» крутые российские секьюрити успели обворожить персонал. Были они одинаково приятны и все на одно лицо. Кроме того, в равной степени путали английские числительные. Новую пластиковую карточку-ключ изготовили мгновенно. В присутствии Игумнова. Высокий смуглый юноша в униформе вызвался его проводить. Подождал за дверью. Игумнов пробыл в номере не больше минуты. Подошел к оконной портьере. Сунул в складку крохотного английского «клопа». Взглянул вниз. Варнавин и Афганец протискивались сквозь толпу напротив отеля. Он управился вовремя. Пошел к дверям. В коридоре объяснил, вспоминая забытые слова:
—Я подожду возвращать карточку в рецепцию. Вдруг мистер Варнавин не найдет свою…
С газона у дома Нисана все так же тянуло убранной накануне преющей травой; на крохотном альпинарии, под окнами, алела герань. Рэмбо прошел к углу здания. Пространство между корпусами легко просматривалось. Несколько мусорных контейнеров. Невысокие кусты у забора. Машины, парковавшиеся тут еще с ночи. Ниндзя и секьюрити Арабова все это видели, прежде чем телохранитель набрал из машины номер телефона Нисана.
В пересказе Ниндзи, переданном Неерией, разговор был коротким и дружеским.
— Мы тут, — сказал Нисану Ковач. — Все в порядке.
— Я думал, что еду с Шайбой…
— Я тоже считал!
— Ты один?
— С Ксанкой.
Арабов, крутой, в прошлом судимый, знавший цену мужской дружбе, ему покровительствовал.
— Может, по чашке кофе?
— Спасибо, Нисан. Ксанка пригрелась, спит. В другой раз!
— Тов! — Он всегда употреблял непонятное это словечко, когда соглашался. — Мне нужно еще пять минут.
— Я буду ждать в подъезде.
Больше они ничего не сказали друг другу. Секьюрити тихо, чтобы не разбудить, отстранил жену, аккуратно открыл дверцу. Последним словом, обращенным к Ниндзе, было:
—Ушел!
Ковач сказал о настоящем, используя форму прошедшего времени. Получалось динамичнее. Великий и могучий такое допускал…
Неерия не поставил Рэмбо в известность, было ли у секьюрити оружие, и Рэмбо на этом этапе не стал уточнять.
Труп Мансура, прежнего начальника службы безопасности «Дромита», убитого в то же утро в своем подъезде, осматривали сотрудники МУРа вместе с райуправлением — к этому времени там все уже завершилось. О нем не говорили. Убийства, относимые к так называемым бандитским разборкам, оставались как бы за чертой особо опасных. Начальство смотрело на их раскрытие сквозь пальцы. Мансур с его блатными наколками мусульман-воров — «Бей и режь отступников веры» и «Кроме Аллаха нет Бога» — вряд ли вызвал к себе симпатию.
Пейджер на поясе у Рэмбо дал знать, что его разыскивает дежурный «Лайнс-секьюрити-информ».
—Мы ведем предварительную проверку…