Обыск на квартире Шайбы ничего не дал. Шайба оказался богатым человеком, и не только по российским меркам. Было много ценных бумаг, валюты. Однако он не вел записей. Не было даже намеков на письменные упражнения. Логически следовало, что убитый секьюрити неграмотен. Тем более, что в комнате не бросилось в глаза ни одного печатного издания. И все же везучий мент обнаружил следы письменности… На стене, у телефона. Семизначный номер и фамилия, начинавшаяся с «П».
«Промптов!»
Савельев успел доложить непосредственно Бутурлину, и тот направил его в дом абонента. Теперь, когда у генерала возникли сомнения на его счет, Савельев бросил на весы сведения, полученные от жильцов.
— Интересные сведения, товарищ генерал… Промптов Евгений… — При случае он умел показать начальству товар лицом. Особенно лохам, пришедшим со стороны. — Докладываю… — Перечислял по формуле: где родился, где крестился, где женился. Получалось много. — Мы сейчас тут, у его дома.
— С соседями говорили?
— Обошли до черта и больше квартир…
— С кем он живет?
— Холостой. Обычно его видят с одной и той же молодой бабой. В доме ее не знают.
— Работает?
— В фирме. Где-то на Дмитровском шоссе…
— Где он был вчера? Известно?
— Уезжал! Ставил машину уже в третьем часу ночи…
— Кто это знает?
— Дамочка с десятого этажа видела.
Генерал чуть отпустил удила:
— Самой-то не приснилось?
— Она ждала «неотложку» к матери.
— А когда уехал с вечера?
— Около двадцати… — Савельеву сопутствовала удача, как и любому профессионалу его уровня. — В доме собирали деньги на коллективную антенну. У них украли. Промптова уже не было. Машина у него… «ВАЗ-1103». Я вижу ее сейчас через дорогу… Серого цвета, номерной знак 56…
— Погоди.
— 79… Мозги вывернешь, чтобы запомнить!
— Он дома?
— Только приехал. Один. Номер телефона…
— Так… Не клади трубку!
В кабинете скрипнула дверь.
—Бутурлин! Вовремя зашел… Такое дело!
Переговорили накоротке.
—Нечего нести на ковер… Пусть Савельич слегка пощупает Промптова. Я сам с ним поеду!.. Алло, Савельич, слушаешь?
Комбинация была весьма простой. Заместитель Бутурлина из автомата набрал номер. У Промптова долго не отвечали, наконец хозяин снял трубку:
— Да…
— Мне нужен Промптов… — Савельев отчеканил его данные полностью.
— Это я.
— Добрый вечер!
— Слушаю вас внимательно…
— Есть претензия. Дело такого рода…
Разговор решено было продолжить через тридцать минут на Вадковском.
Толян в машине с тремя оперативниками подъехал к дому. Савельев уже встречал его:
— Бутурлин мне теперь яйца оторвет — почему без него!
— Не боись! Я пришью новые!
Дом был сталинской поры — с высокими окнами, с лепниной на фасаде, с неприглядным двором, — превращенный в общежитие работяг Савеловского направления дороги. Железнодорожное начальство обходило двор вниманием: неубранный с осени уголь, сломанная карусель… Запах нищеты. И ни малейшего намека на попытку подняться. Между подъездами толкались любители совать нос в чужие дела. Все изрядно поддатые. Один из них не замедлил подойти.
— Здорово…
— Отвали… — сразу же агрессивно предупредил Савельев. — Сделай, чтобы тебя искали…
Тот резко развернулся. Опыт социалистического общежития последних лет убеждал: если предложение делается в категоричной форме, то адресат, если он не полный мудак, должен либо тут же молча бить оратора тяжелым по голове, либо тут же линять.
Промптов — на вид лет тридцати пяти, с приятными чертами лица, с армейской выправкой — выглядел спокойным, даже критичным. На нем был стального цвета костюм, кирпичного оттенка галстук. Несмотря на московское нежаркое лето, Промптов успел загореть.
— Ваш телефон и адрес мне дали в ГАИ… — Савельич не очень рассусоливал. — У меня проблема. Машина 56-79 ваша?
— Моя.
Савельич напористо изложил легенду:
—Было вчера. К офису подъехали двое. Казанская бригада. Меня на месте не оказалось. Охрана записала номер. 56-79. Твой «ВАЗ». Я приехал с охранником, который видел номер. Он кивнул в глубь двора.
—Что за дела?
Из «девятки», в которой приехал генерал, показался амбал-водитель. Он обошел машину, попинал заднее колесо, снова скрылся внутри. Другие, сидевшие на заднем сиденье, так и не появились.
— В какое время это было?
— После двадцати двух. Офис на Сретенке… — Савельев назвал время, когда убийца Шайбы находился в роще.
— Это ошибка… — Промптов пожал плечами. — Я с другом, с двумя женщинами был за городом. После двадцати двух ни меня, ни этой машины в Москве не было.
Он не разгадал подстроенного ему подвоха. Савельич попросил уточнить.
—В начале девятого уехали на шашлыки. Я дам телефон друга, он приезжий. Из Наманганской области. Пап. Сейчас у себя в номере. В гостинице. Пока мы стоим, ваша охрана может позвонить…
Он достал ручку, написал в блокноте цифры, вырвал листок, отдал Савельичу.
— Прохоров. Он сам возьмет трубку…
— Что за места, где были?
— Роща… — Промптов словно поддразнивал. — Рядом озерко…
— Далеко?
— Нет. Рядом с шоссе. А народу совсем мало. Вчера вообще никого не было. Только наш костерок.
—Это где же? — подал голос генерал.
Промптов назвал направление. Оно было противоположным тому, где обнаружен труп.
—Ты Шайбу знаешь? — спросил Толян.
Промптов удивился:
— Телохранителя? Он просился на работу к нам, так и не появился. Но это уже давно!
— Где вы работаете?
— Фонд психологической помощи. Начальник внутренней службы безопасности, товарищ полковник… Извините, не знаю звания. Может, товарищ генерал… — Промптов еще раньше понял, с кем имеет дело. — Всегда рады оказать помощь…
Ловить тут было нечего. Савельич уточнил для порядка:
— А как с шашлыком? Где брали?
— С работы, заскочил на Дмитровке в «Шашлычную». Рядом с обувным. Взял готового… Друг привез коньяку…
Генерал все же учуял амбре, исходившее от заместителя Бутурлина. Под горячую руку Савельича попал опер, которого он послал проверить на Дмитровку.
— Бабулька из «Шашлычной»… — докладывал опер.
— Ну! Говори: что с ней? Родила? Попала под каток?
— Да нет, все в порядке…
— Телись же, блин!
— Только заявилась! Я у ее дома всем глаза промозолил. Все точно!
— Что?
— Есть «Шашлычная»! И именно рядом с обувным магазином!
— Что с шашлыком?
— Продавался! И только после обеда! Утром не было. Можно верить… Завтра дадут официальную справку. У меня записано. Привезли в два часа. Мясо свиное…
— Свиное…
— У них всю последнюю неделю — свинина!
— Чему радуешься?! У нас-то на месте происшествия была баранина! Звони генералу — он ждет! Ему замминистра докладывать!
Опер взмолился:
—Может, ты сам? Жена приглашения достала в Дом кино…
Ко времени, обозначенному в приглашениях, явились, главным образом, непосвященные. Фильм, представленный на презентацию первым, прошел без блеска. Дежурная мелодрама, приправленная домашней эротикой. Впрочем, на успех и не рассчитывали: никто не знал, чего в действительности хочет зритель. Большая половина кресел пустовала. К концу демонстрации их оказалось и того больше. Часть зрителей перешла в буфеты. Никто, однако, не расходился. В перерыве перед второй лентой обстановка изменилась. Быстро обозначились постоянные посетители. Одна за другой подкатывали чисто вымытые, сверкающие иномарки. Тачки. Появились кинозвезды — верный знак ожидающейся сенсации. У входа завсегдатаев встречал глава клуба, остроумный, ироничный, опасно дружеский, куртуазный. Все друг друга знали, как бы дружили, любили. Не могли прожить друг без друга и дня. Публика со стороны упивалась бесконечным узнаванием знаменитостей. Атмосфера фойе и парадной лестницы несла ароматы дорогих духов, туалетов, острых словечек, самых свежих, чуть громче рассказанных анекдотов… Посторонние остро впитывали воздух артистической богемы…
Иномарки все подъезжали. Пока не раздался нерезкий, давно ожидавшийся звонок, приглашавший на второй фильм. Зал был теперь заполнен — громадный, многопалубный — подобие знаменитого «Титаника». На сцену с традиционными гвоздиками поднялась съемочная группа, ведомая главой Дома.