— Вчера кто-то стрелял в переулке, рядом с банком, который мы охраняем. Нас предупреждают… — Заботой Рэмбо была ассоциация — она не получала ни от кого дотации. Существовала на деньги, которые он, Рэмбо, заработает. — Ожидаются непредвиденные расходы.
Неерия понял:
—Не ужимай расходную часть. Я дал команду принимать все твои чеки к оплате.
Неерия по-прежнему не упоминал о чеке на швейцарский банк. Думал ли он выкрутиться самостоятельно? Разговор шел тяжело. Рэмбо собирался с этим закончить. В дверь позвонили: три коротких, один длинный. «Свои…» Рэмбо пошел открывать. Аркан вошел возбужденный.
—У нас плохие новости… — Рыжий сломался. У него дрожал голос. — Я думаю, Савона замочили…
Аркан и Воробьев из Митина махнули сначала в офис. По дороге бывший советник Нисана и новый начальник службы безопасности несколько раз останавливались — наблюдали за соседними улицами, — но все в Москве этой ночью было спокойно. К чести савоновского воинства, охранники оказались трезвы. Офис «Дромита» был ярко освещен. Никто не спал. Ощущение тревоги и опасности проникло и в среду крутых.
Воробьев поднялся к себе. Минут через пять ему позвонил Аркан:
—Спустись, пожалуйста… — Он ничего больше не добавил, положил трубку.
Воробьев убрал бумаги в сейф, прошел в дежурку. Кроме Аркана и старшего смены, там был один из секьюрити.
—Чем это воняет? — Воробьев покрутил носом. В помещении стоял ощутимый смрад. Аркан показал на сверток в углу. На полу под ним был расстелен кусок полиэтилена.
—Посылку принесли…
Старший смены кивнул секьюрити. Тот, не поднимая, подтащил спеленутый полиэтиленовой пленкой сверток на середину комнаты, принялся разворачивать.
— По-моему, у Ивана Венедиктовича неприятности…
Воробьев не понял:
— Савон звонил? Где он?
Секьюрити, стараясь дышать одним ртом, отвернул старые пожелтевшие газеты. Внутри лежал ссохшийся зловонный кусок белого когда-то шелка. Пластмассовый флакон.
Воробьев поднял взгляд на Рыжего:
—Дерьмо! Тряпка…
— Это сорочка Савона! Он уехал в ней в Бухару. И газета тоже бухарская!
— А тут?
В узком флаконе с жидкостью просвечивало что-то бледное, отдающее в синеву.
— Его ухо! В спирту. В свое время Савону в драке откусили верхушку!
— Верхний бордюр…
Воробьев, бывший начальник главка МВД, полковник, знал, что делать.
—Срочно звоните в милицию!
Старший смены удивился его наивности:
—Ты даешь, начальник! А что скажем ментам? «Приезжайте, ребята. У нас тут кусок уха и тряпка в говне!» — Ситуация в самом деле была тупиковая. — Знаешь, куда они пошлют! Только дерьмом им и заниматься…
Аркан согласился:
—И в какую милицию? Какого государства? России? Чтобы они потом переслали говно в Узбекистан? По месту совершения преступления? Или акта дефикации…
Воробьев еще не мог прийти в себя:
— Откуда это у вас?
— Сожительница Савона принесла… Ей сунули в ящик!
— Главное, все в дерьме! Будто искупали перед смертью… Где же его сподобило? — Воробьев недоумевал вслух. — И доставили быстро…
—Кто-то из своих и привез, кто летел…
Аркан взглянул на часы. Пора было ехать в Отрадное к Неерии и Рэмбо..,
Начальнику службы безопасности «Дромита» Воробьев позвонил еще с дороги.
— Аппарат этот защищен?
— Да. Говори спокойно.
Бывший начальник главка сообщил про кусок сорочки и ухо Савона, присланные его сожительнице.
— Не знаю, что делать…
— Надо подумать…
Тем не менее к их приходу он так ничего и не решил. Это было ментовское: контора принципиально не участвовала в разборках бандитов между собой.
Рэмбо поставил точки над «i». Опыт общения с молодыми финансовыми гениями показывал, что это единственно правильно.
— Вот ксерокопия чека, который ты ищешь… «KAMALHALIFA. tree million dollar USA».
— Да, кажется…
Неерия видел факсимиле чека впервые. Начальник службы безопасности улыбнулся — документ ему был знаком.
— Откуда, если не секрет?
— Не секрет… — Рэмбо тоже улыбнулся. — От верблюда…
От детской этой шутки вдруг полегчало. Неерия поднял брови:
— Давай, Аркан!
— Продали военные… — Рыжий подвинулся к столу. — До этого мы уже покупали у них чеки. Мы отдавали свой нал…
— На большие суммы?
— Миллион баксов.
— А чекодатель?
— Я не знаю, кто он. Может, арабский миллионер. По-видимому, нефть или оборот наркотиков…
— А если последует отмена чека?
— Был гарант… Нисан не называл его… — Рыжий добавил как разумеющееся: — Фонду необходимы чистые стираные деньги. Чек — всегда чистые. Нисан отдал за него грязными… Налом.
— Что с подлинником?
— В Фонде его нет.
— Он был?
— Я его сам видел… — Слово перешло к начальнику службы безопасности. — Я сидел в машине вместе со специалистом по еврочекам. Он дал заключение…
Воробьев рассказал о процедуре обмена грязных денег на площади у метро «Семеновская»…
— Как выглядели продавцы? Кроме вас и Ниндзи, никто их уже не обрисует…
— Трое в камуфляжах. Тот, что продал чек, плотный, лет тридцати пяти, генеральской внешности… То и дело отирал с лица пот…
Игумнов подал голос:
—Лицо землистое, пористое…
—Да.
Рэмбо показал фотографию Варнавы:
—Он?
—Да. Другие двое похожи на офицеров. Может, капитаны, майоры.
«Боевики Фонда психологической помощи…»
—Один с перебитым носом, симпатичный, умное лицо…
—Точно!
«Плата!.. Он догадался, что на втором этапе всех замешанных в операции и свидетелей уберут…»
Рэмбо кивнул Игумнову. Портмоне с двойным дном появилось на свет. В одном отделении лежал чек. В другом его искусно изготовленная копия. На экспертизу давали один документ, а в последнюю минуту вручили другой…
«Начальника главка кинули как фраера…»
— В «Дромите» многие знали про чек на UBS?
— Нисан, Неерия, Савон, мы.
— Ковач?
— И Шайба тоже. Еще Ниндзя.
В живых из этого списка осталась точно половина… «Заказ на убийство Неерии принят. От него не отступят, пока не исполнят…»
— Может, тебе не гнать сейчас в Иерусалим, Неерия? Отсидеться? За неделю-другую мы сняли бы напряжение…
— Если я не прилечу, мне точно конец! Могут обвинить в том, что мы прокручиваем воровской общак…
Нисан, видимо, тоже узнал, что чек исчез. И не отменил поездку.
— Ты считаешь…
— Нисан кому-то звонил ночью, нервничал. Умри рассказала мне в Бухаре…
Тихий шорох донесся откуда-то из угла. Старая крыса была из долгожительниц. Рэмбо ощутил забытое чувство тревоги, возникавшее при виде семенящего бесшумно по своим делам серого хвостатого уродца. Поздними ночами, в одиночку, без оружия, идя навстречу подозрительной компании, он хладнокровно взвешивал, как следует поступить, и действовал соответственно. Появление крысы, напротив, повергало в панику…
Потом это исчезло.
Зрелище большой серой крысы, шелушащегося голого хвоста и бесшумных деятельных лапок помогло осознать надвигающуюся опасность.
Принимать меры безопасности следовало уже сегодня.
—У нас нет времени. Будет лучше, Неерия, если ты исчезнешь прямо отсюда. Сейчас.
Неерия покачал головой:
—Приезжает израильский лидер. Первый визит в Россию. Я приглашен. Встреча днем в центральной синагоге.
Рэмбо моментально догнал:
—Лидер! Это меняет дело…
Охрану политических деятелей такого уровня обеспечивала Федеральная служба безопасности.
— Может, и израильский Шабак… В самой синагоге ничего не случится. Мы сможем пройти с тобой?
— С пригласительными проблем не будет.
— Это — крайний срок. — Рэмбо был серьезен. — Дальше я не смогу гарантировать результат.
Неерия попытался улыбнуться. Спокойствие банкира было чисто внешним. Он спросил у Рэмбо, как о постороннем:
— Кто стоит за всем этим? Сметана, Серый?
— Нет…
Московские авторитеты сдали Нисана, но непосредственно в убийстве не участвовали. Рэмбо знал это. Рэкетир, захвативший заложником Рахмона-бобо, честно расплатился с ним за возможность сегодня же ночью свободно свалить за бугор… Рэмбо проверил. В Информационном центре «Лайнса» оказался состав учредителей «Рыбацкого банка».