- Уже легче... - Геверциони, с деланным облегчением вздохнув, продолжил. - Вот что, герой, ты учти: я ведь чекист. Тот самый, который кровавый палач, сатрап, деспот и самодур. То есть очень недобрый дядя. А ты здесь мозги пудришь... Плохо кончится, родной. Осознал?
- Так точно! - браво отрапортовал Раевский - Разрешите доложить, товарищ генерал-майор НКГБ?!
- Докладывайте, товарищ лейтенант. Но предупреждаю: еще одна острота и ты здесь остаешься на пожизненный контракт. Догадываешься, зачем?
- Так точно!
- Орёл! Теперь докладывай.
- Слушаюсь, товарищ генерал-майор! Докладываю: приземлились на Родине - координаты 60®17' северной широты, 72®83' восточной долготы. Разброс посадки капсул, учитывая погодные условия - до трех километров.
- Значит, к северу от нас сейчас Нижне... Нефтеюганск?
- Так точно.
- А вот это плохо, мой дорогой покоритель небес. Ты пеленг включил?
- Да...
- Так... Комплект карт есть?
- Откуда? - Раевский недоуменно пожал плечами, удивляясь самой постановке вопроса.
- Молодежь... - Геверциони возвел очи долу, тяжело вздохнув. - И чему вас вообще учат? Удивляюсь, как вообще погоны получил...
Собираясь с мыслями, генерал прикрыл глаза. Так постоял с десяток секунд беззвучно, тихо покачиваясь на каблуках взад-вперед. Раевский исключительно из солидарности - а заодно и инстинкта самосохранения - тоже притих.
Затем внезапно, пронзительно скрипнув подошвами, так, что лейтенант даже вздрогнул - разве что не подпрыгнув на месте, Геверциони резко повернулся на месте. Скорым шагом пройдя в кабину, он все будто невзначай проверил самочувствие Соболевской. Девушка уже совершенно безмятежно посапывает, умостившись в глубоком кресле. Нескольких минут покоя хватило, чтобы нервная бледность и холодный пот сменились нежным румянцем. Так, что юные черты Лиды и вовсе сделались детскими, невинными. Повинуясь внутреннему позыву, Геверциони с отеческой лаской аккуратно провел ладонью по её лицу. Истертая, обветренная кожа ладоней встретила шелк золотых волос - будто окунулась в летнее солнце.
Георгий лишь горько ухмыльнулся пришедшему сравнению. Вот и весь боевой генерал! На миг прикрыв лицо ладонью, с усилием помассировав глаза, Геверциони решительно отпрянул от кресла, распрямился. Затем совершенно спокойно шагнул к аварийному люку. По дороге закрыв перегородку к кабине. Такая внезапная перемена в поведении не могла не взволновать Раевского - особенно страшил взгляд генерал, холодный и пронзительный, нарочно направленный куда-то в сторону. Да ещё и предусмотрительно закрытая по пути перегородка! И, как оказалось, - не зря...
Остановившись в полушаге, Геверциони внезапно гаркнул:
- Встать, солдат! Смирно!!
Ошалело хлопая глазами, сбитый с толку громовым криком, Раевский чисто автоматически исполнил команду. Отчаянно вытянувшись в струнку.
- Вы здесь совсем, я погляжу, распоясались?!! Молча-ать! - не отрывая пристального взгляда от лица пилота, Георгий все более распалялся. - Все только из под палки умеете! Ну я вам покажу! Лейтенант Раевский!
- Я! - по-прежнему обескураженный, бодро ответил пилот.
- Не слышу радости, боец! - Геверциони подобно грозовой туче навис над лейтенантом.
- Я!! - отчаянно выкрикнул Раевский вновь, лихорадочно соображая, когда он успел наступить Геверциони на мозоль. И самое главное - что теперь будет.
- Значит так... - резко ломая характер диалога, Георгий продолжил ужо совершенно спокойно. - Сейчас я в этой флотской заводи тихой начну организовывать боеспособное войсковое соединение. А что главное в таком славном войсковом объединении?
- Руководство? - с робкой надеждой уточнил Вадим. Маневр, впрочем, не удался.
- Дисциплина, - наставительно подняв палец, пристыдил Геверциони. - А потому из тебя, боец, самого инициативного и, по видимому, очень умного, я сейчас буду делать образцового солдата. Во-первых, запереть лю-юк... К-куда?!!
Раевский от избытка чувств переволновался и бездумно бросился исполнять приказ. Окрик генерала, чудом не перешедший в ультразвук, отрезвил. Застыв как забетонированный, лейтенант вжал голову в плечи, боясь обернуться.
- Это хорошо, что ты осознал, - одобрил Геверциони, - только поздно... Да, поздно. Три наряда. Что надо ответить?
- Есть три наряда... - Раевский чуть ожил и даже нашел в себе силы повернуться.
- Хвалю, гвардеец! Во-вторых, из несгораемого сейфа вытащил комплект карты, пакеты с директивами, шифрами и кодами. В-третьих - все быстро сюда принес. Кругом! Вы-ыполнять!!
Сорвавшись с места, Раевский клял себя последними словами - надо же было так по глупому забыть про универсальный комплект[26] листов карт на все случаи жизни. По-хорошему, он сам должен был сразу после посадки подготовить для командира всю документацию. Если бы тот не решил сделать всё собственноручно. А так как Геверциони при всем желании не догадывался где на борту сейф... Стоп!
Вадим остановился на пол пути, будто ноги внезапно примерзли к полу.
- Т-товарищ генерал...
- Вот ведь!... - от обилия эмоций, Геверциони без замах пнул ближайшую перегородку. Да так зло, что та глухо и жалобно задрожала в ответ. Даже ничего объяснять не потребовалось - генерал по одному выражению прокачал ситуацию. Георгий - профессионал. Потому несмотря на дурацкий, хотя и довольно забавный спектакль, не возлагал на молодого лейтенанта особых надежд. Но все-таки маленький шанс был...
Увы, Раевский как человек на 'Неподдающемся' случайный, кода не знает. Что в принципе логично - такую информацию положено знать не каждому офицеру. А значит остается ждать Ильина. Либо будить Соболевскую. Пришествие Кузнецова, безусловно, было бы эпически неповторимым апофеозом, венцом счастливой концовки, но это уж совсем мечты...
Прикинув, что в такой снежной кутерьме, да еще и в надвигающихся сумерках полковника ждать можно чуть менее чем очень долго, Геверциони решился на святотатство.
- Ладно, Вадим, дуй сюда... - обреченно махнув рукой на разбитые надежды, Георгий поманил Раевского.
Когда тот не без опаски подошел, на всякий случай замерев на расстоянии уставных трех шагов и вытянувшись смирно, генерал лишь раздраженно дернул щекой.
- В общем так... - растягивая слова, Геверциони стал прохаживаться по узкому проходу, подолгу замирая на поворотах. Попутно заметив, что менторская вальяжность, похоже, входит в дурную привычку. Пока что Георгий еще и сам не определился, что 'так...' В очередной раз прокачивал сложившуюся обстановку, так и эдак выворачивая факты, рассматривая их под различными углами, прикидывая вероятности. Но самое главное - уже сейчас разрабатывая тактику и стратегию. Да уж... Тактика и стратегия... Геверциони мысленно рассмеялся пафосу собственной мысли: тут бы с насущными проблемами хоть как-то разобраться, разгрести - ан туда же, в вожди потянуло генерала.
Геверциони даже в малой степени нельзя назвать ни завзятым карьеристом, ни ограниченным служакой, ни у ж тем более честолюбивым, заносчивым 'Бонапартом' - в рамках уставов и кастовых отношений ему всегда тесно, а интриги и амбиции - смешны. Так же Георгий никогда не стремился к власти: управлять, приказывать, подчинять -чуждо да и неинтересно. Единственное, что он на самом деле любит - распутывать хитросплетенные клубки задач, решать внезапно возникающие проблемы. Даже самые дурацкие и невероятные. Особенно их.
Возможно, устроится где-нибудь в тихой гавани гражданской профессии было не худшим выбором - так, наверное, и случилось бы, не возникни в юности на горизонте таинственная кантора с несмываемым ореолом мастерской заплечных дел. Прикинув открывающиеся перспективы, Геверциони много лет назад раз и навсегда решил, каким путем идти. И больше никогда не возвращался к этой проблеме. Не имел такой дурацкой привычки. Именно система дала ему возможность в полной мере раскрыться, реализовать титаническую работоспособность, неординарность мышления, твердую волю. Но система была тем, с чем невозможно спорить и что почти невозможно сломать. Лишь иногда - обойти. Это долгое время было еще одной маленькой радостью. Возможность в рамках правил сделать по-своему, вывернуть наизнанку общепринятое и посадить в лужу тех, кому давно стоило там оказаться. Так Геверциони и жил. Конечно, были и войсковые операции, и полевой опыт - но лишь крохотная часть целого.
26
Каждая малая спасательная капсула оснащается определенным набором снаряжения для спасения заложенного числа пассажиров, включая провизию, одежду, инструменты. Командирские капсулы дополнительно оснащены директивами, чертежами, комплектами карт для любого квадрата местности поверхности.