Почувствовав растерянность миссис Уолпол, собеседница смягчилась:
— Что ж поделаешь! Мне и самой очень неприятно, но… — последовала многозначительная пауза.
— Все убытки мы, конечно, возместим, — заторопилась миссис Уолпол.
— Да что там, — почти извиняясь, проговорила женщина. — Речь не об убытках.
— Тогда о чем… — недоуменно начала миссис Уолпол.
— О собаке. С ней надо что-то делать.
Миссис Уолпол вдруг оцепенела от страха. И так с самого утра все кувырком, даже кофе не выпила, и вот — новая напасть. Ее напугал даже голос, даже тон, каким было сказано это «что-то».
— Что же я должна сделать? — наконец спросила она.
На том конце немного помолчали, а потом быстро заговорили:
— Уж не знаю, только вот… если собака повадится душить цыплят, ее век не отучишь. А убытков в общем-то и нет. Цыплят тех мы уже ощипали — на обед пойдут.
Миссис Уолпол почувствовала ком в горле и на миг закрыла глаза, а женщина не унималась:
— Мы ни о чем не просим, только сделайте что-нибудь с собакой. Сами понимаете, хватит ей цыплят изводить.
Нужно хоть что-то отвечать, и миссис Уолпол сказала:
— Да, конечно.
— Значит…
Миссис Уолпол взглянула поверх телефона: муж уже шел к выходу. Он помахал ей, и она кивнула в ответ. Мистер Уолпол опаздывал; она хотела попросить мужа заехать в городскую библиотеку, теперь придется ему на работу звонить.
— Сначала проверю, точно ли моя собака. Если так, приму меры, можете не беспокоиться! — резко сказала миссис Уолпол.
— Да ваша, ваша! — с деревенской нагловатостью ответила женщина, как бы говоря: не на тех, мол, напала.
— До свидания! — отрезала миссис Уолпол, хотя понимала, что надо бы расстаться по-хорошему, без конца извиняться и вымолить для Дамки помилование у этой упрямой идиотки, которую волнуют только дурацкие цыплята.
Миссис Уолпол положила трубку и пошла на кухню; налила себе кофе, приготовила несколько гренков.
Как бы там ни было, сначала кофе, заботы потом. Она густо намазала гренок маслом и откинулась на спинку стула, чтобы расслабиться. Еще и десяти нет, а устала, будто целый день прошел. Яркое солнце за окном уже не так радовало. А не отложить ли стирку на завтра? Из города они переселились недавно, и миссис Уолпол не считала за грех постирать днем позже. Они и в деревне — горожане, собака у них чужих цыплят душит, стирки — по вторникам, не привыкнуть им к узкому деревенскому мирку с обычными для других заботами о земле, еде и погоде. Мусор ли нужно вывезти, заткнуть ли щели в окнах, пирог ли испечь — миссис Уолпол волей-неволей шла к соседям за советом. Здесь не город — нанять некого, и Уолполы быстро поняли: соседи в деревне — что в городе привратник, дворник или газовщик. Ей вдруг попалась на глаза Дамкина миска под раковиной, и душа заныла. Она встала, надела жакет, повязала на голову косынку и пошла к соседке, миссис Нэш.
Та жарила пончики; завидев в дверях миссис Уолпол, приветственно махнула и крикнула:
— Заходи, от плиты отойти не могу!
Миссис Уолпол окинула взглядом кухню и сразу вспомнила свою, с грязной посудой в раковине. На миссис Нэш был снежной чистоты халатик, только что вымытая кухня сияла. Даже пончики миссис Нэш жарила так, что ни грязи, ни беспорядка. Здороваясь, она попросту кивнула:
— Моим свежих пончиков к обеду только подавай. Все хочу побольше нажарить, да не выходит.
— Вот бы и мне научиться, — вздохнула миссис Уолпол. Миссис Нэш показала вилкой на горку еще теплых пончиков на тарелке, что означало: «Угощайся!» Миссис Уолпол взяла один и подумала: «А ведь потом живот заболит».
— Не успеешь нажарить, глядь — уже все съели, — миссис Нэш посмотрела на сковородку и, решив, что можно и отвлечься на минутку, тоже взяла пончик и принялась жевать, не отходя от плиты.
— Да что с тобой? — заметила она. — На тебе лица нет.
— Из-за Дамки расстроилась. Утром позвонили, сказали, будто цыплят таскает.
Миссис Нэш закивала:
— Знаю-знаю, у Харрисов.
«Уже и она знает!» — мелькнуло в голове у миссис Уолпол.
Миссис Нэш снова повернулась к пончикам:
— Говорят, такую собаку не отучишь. У брата моего пес овцу загрыз, так чего с ним только не делали — все без толку. Как собака крови попробует — пиши пропало.
Миссис Нэш осторожно подцепила румяный пончик и положила на пергамент подсыхать:
— И есть-то не ест, только душит.
— Так что же делать? Неужели никак не отучить?
— Попробовать, конечно, можно. Для начала лучше всего привязать покрепче, а то и на цепь посадить. И цыплят не тронет, и ее не подстрелят.
Миссис Уолпол устало поднялась, завязывая косынку: