— Отдай мне паспорт! — закричала я. — Он принадлежит мне, это мой паспорт и моя жизнь!
Дядя только злобно улыбнулся, затем вышел из комнаты. Никто не сказал ни слова. Мои сестры в ужасе молчали, остальные молчали злорадно. У меня как будто земля ушла из-под ног. За одну секунду дядя Хасан разрушил мое счастье, которое, казалось, уже было у меня в руках.
В эту ночь я снова не могла уснуть от отчаяния. Родственники запретили мне встречаться с Вальтером. Двоюродные сестры держали меня под стражей. Я снова была пленницей своей семьи.
В конце концов я успокоила себя тем, что это, наверное, была последняя демонстрация силы дяди, его последняя отчаянная попытка унизить меня, последняя психическая пытка. Я решила не поддаваться. Я уйду отсюда в любом случае, с паспортом или без него. Сегодня — моя последняя ночь в этом доме.
На следующий день мне удалось бежать. Я позвонила Вальтеру и рассказала, что произошло.
— Черт возьми! — выругался он в трубку.
— Что? — не поняла я. Лишь позже я узнала, что Вальтер всегда ругался на баварском диалекте, когда выходил из себя.
— Я сыт играми с твоей семьей по горло, — сказал он. — Мне это уже надоело. Забудь все это. Забудь замужество. Забудь Германию. Забудь меня. Значит, я улечу назад один.
Я заплакала. Вальтер был моей последней надеждой, я думала, что он еще раз выручит меня из сложной ситуации. Но сейчас и он бросал меня.
В конце концов Вальтер успокоился и, как это было ему свойственно, разработал новый план. Разумеется, определенная роль в нем отводилась бородатым владельцам «Невесты Юга».
— Пожалуйста, отправляйся на фабрику, — сказал Вальтер. — Они тебя там спрячут, пока я придумаю, что я еще могу сделать.
Братья выделили мне маленькую комнатку. Они вместе со мной вознесли молитву Аллаху, и я при этом покрыла голову платком, чтобы не оскорбить их религиозные чувства.
Дядя Хасан явился на фабрику и искал меня там. Но братья отшили его. Дядя даже пошел в полицию и написал донос на Вальтера — за похищение несовершеннолетней. Он не остановился перед тем, чтобы скопировать мою фотографию и передать ее в полицию аэропорта как фотографию разыскиваемого лица, на тот случай, если я нелегально попытаюсь выехать из страны. Похоже, он взялся за дело всерьез. Он понимал, что сейчас нужно давить на все рычаги, чтобы вытрясти из Вальтера большую сумму.
В то время как я пребывала в безопасности на фабрике «Невеста Юга», начались трудные переговоры между дядей Хасаном с одной стороны и Вальтером и бородатыми братьями — с другой. Я узнала об этом лишь на следующий день, когда братья пригласили меня в машину, заехали за Вальтером, и мы вместе отправились на Рю эль-Газуа.
Вальтер снова передал дяде Хасану конверт с деньгами. Дядя пересчитал купюры, затем отдал Вальтеру Паспорт и вышел из комнаты, не удостоив меня ни единым взглядом.
Мои сестры, плача, обняли меня. Однако времени для сердечного прощания не оставалось. Вальтер поторапливал меня, потому что не хотел рисковать — а вдруг дядя Хасан снова придумает какие-нибудь новые дорогостоящие уловки. Тетя Зайна на прощание сунула мне в руку маленький зашнурованный пакетик.
— Это все матери дают дочерям, когда те покидают дом, — прошептала она. — Это должно принести тебе счастье.
Я не доверяла ее подаркам. Возможно, это были какие-нибудь злые чары вуду. Мы еще не выехали с Рю эль-Газуа, как я вышвырнула этот пакетик из машины на улицу, где я перенесла столько страданий и потеряла столько надежд.
Когда мы проезжали мимо оливкового дерева на углу, я еще раз обернулась назад и окинула взором пыльную площадь перед нашим домом, синюю входную дверь, белье, вывешенное для проветривания из окон, лавку столяра Саиди и соседей в джеллабах.
Я никому не махала рукой на прощание, не зная, вернусь ли я сюда когда-нибудь. Однако в этот момент я не ощущала и предвкушения счастья, которое ожидало меня в холодной стране по ту сторону моря и гор.
В Германии для меня тоже все складывалось не так просто. Эта страна подготовила для меня тяжелые испытания, но ни одно из них не могло сравниться с той судьбой, что лишила меня детства. И в конце концов я снова обрела там внутренний покой и свое счастье.
Когда я три года спустя снова приехала в Марокко, я уже была другим человеком. Я развелась с Вальтером, семейная жизнь с ним все же не сложилась. У меня был маленький сын, а я стала взрослой, уверенной в себе, сильной. Европейка с арабским сердцем.
…На перекрестке нашей улицы с большой дорогой стоял какой-то молодой человек и чего-то ждал. Это был Мохсин, моя первая любовь. Я была потрясена и растрогана.