Фраза из уст бессмертной прозвучала двусмысленно.
Я отметил про себя, что ребята были осведомлены о том, кто такая Маро. И относились к этой женщине настороженно, если не больше. С некоторой опаской. Будто и не очаровательная молодая девушка рядом стоит, а кобра, способная молниеносно атаковать и отправить на тот свет кого угодно за считанные секунды. Что было недалеко от истины.
По лицу Джан пробежала тень.
Когда я представил девушек друг другу, морфистка поинтересовалась:
— А где ваша пара? Вы одна на балу?
Этикет предписывал общаться между собой на «вы»
— Действительно, — спохватилась Регина. — Правила…
Улыбка Маро показала, что она думает о правилах.
— Мне сто пятьдесят один год, — размеренно произнесла Кобалия. — И я не планирую заключать династический брак. Уводить чьих-то мужей тоже не собираюсь. Меня не очень-то интересуют смертные. Без обид.
Повеяло от этих слов таким холодом, что даже Брема проняло.
— И вам разрешили? — удивился Аракчеев.
— У меня особый статус, — рассмеялась Маро. — Я, можно сказать, вне категорий. Да, я получила персональное разрешение от князя, если вы об этом, граф.
С каждым словом мечницы Джан хмурилась всё больше и больше.
К счастью, церемониймейстер объявил об открытии бального зала. Музыка заиграла громче, и гости, которых уже выстраивали в нужном порядке хореографы, начали втягиваться в распахнутые двери. Голос из микрофона объявил о том, что Хозяева вечера — князь Николай Филиппович Трубецкой и княгиня Варвара Игнатьевна Трубецкая. Дальше началось перечисление титулов. После этого голос начал объявлять прибывших, а те, в свою очередь, подходили к главной паре, выражали своё восхищение и удалялись, занимая предписанные регламентом места. Первыми шли главы старейших Родов со своими жёнами, затем аристократы со статусами попроще. Мы с Джан попали в залу в числе последних.
Распорядитель представил меня как «Сергея Иванова, учащегося гимназии Эфы», а вот у Джан оказался километровый список регалий. Ну, пусть и не километровый, но я неожиданно для себя понял, насколько именита моя подруга даже по меркам РИ.
Князя Трубецкого я видел и раньше.
В телерепортажах и на первых полосах газет.
Убелённый сединами мужчина, который вместо фрака носил полувоенный френч, символизирующий боевое лидерство. Князь носил бороду, перехваченную на старинный скандинавский манер платиновыми кольцами. У пояса главы Дома красовались ножны меча, украшенные серебряными накладками и драгоценными камнями. Что касается княгини, то она была моложе, чем я ожидал. Женщина лет тридцати, высокая и стройная, с горделивой осанкой и ласковым, но немного снисходительным выражением на лице. А ещё в глазах светлейшей княгини читалась откровенная скука.
Есть подозрение, что платье Трубецкой стоило как целый автопарк моих «Бореев».
— Чувствуйте себя как дома, юноша, — князь пожал мне руку и одарил дружелюбной улыбкой.
Княжна добавила:
— Очень многие выпускники гимназии со временем перебираются в наши кварталы. Надеюсь, и у вас получится, господин Иванов.
— Слишком большая честь для ничтожного простолюдина, — изображаю Саму Скромность.
— Джан Курт, — вдруг произнесла Варвара Игнатьевна. — Редкая фамилия в наших краях.
— Я из Халифата, — тихо ответила морфистка.
— Курты? — брови Трубецкого удивлённо поползли вверх. — Помню-помню. Доблестные и серьёзные противники. Не припоминаю, что вы культивируете, но в битве за Бейрут…
— Оставь, дорогой, — Княгиня мягко перевела разговор в иное русло. — Нельзя уделять столько времени одной паре гостей. Кроме того, сейчас мы дружим с халифом, у нас много совместных проектов.
— И то правда, — согласился князь.
Распрощавшись с Хозяевами, мы поступили в распоряжение хореографа, который уже выстраивал людей для полонеза.
С нами раскланивались неизвестные аристо, мы отвечали вежливыми кивками.
Эльвира Джафаровна учила меня постоянно улыбаться, и я следовал этим наставлениям неукоснительно.
Занимаем отведённые танцмейстером места.
— Приготовься, — шепнула мне на ухо Джан.
Мы около четырёх недель репетировали это шествие, не говоря о других танцах обязательной программы. Мне даже пришлось урезать свои упражнения с шестом и рапирой, а такие вещи я не люблю. Впрочем, учился я быстро, поскольку между танцами и боевыми искусствами, если вдуматься, много общего. Позавчера Джан заявила, что я двигаюсь «вполне сносно», и ей не придётся за меня краснеть. У меня было альтернативное мнение по этому вопросу, но я оставил его при себе. В конечном итоге, я не собираюсь выигрывать чемпионат мира по квикстепу.