Два друга опять победили: в этот день они одолели двух врагов.
Когда, оторвавшись от игры, Дзирт задумался над всем, что произошло, он пришел к выводу, что одна из побед была все же неполной. Сердцем Гвенвивар была теперь с ним, но она продолжала принадлежать другому, тому, кто ее не стоил, кто поработил пантеру и принуждал ее вести жизнь, которую Дзирт больше не мог выносить.
Все сомнения, которые одолевали Дзирта До'Урдена, когда в эту ночь он вышел из Мензоберранзана, развеялись. Впервые в жизни он ясно видел путь, по которому следовало идти, путь к собственной свободе.
Он вспомнил предупреждение Закнафейна и те альтернативы, которые в свое время рассматривал старый воин и которые не решился принять.
И в самом деле, куда может уйти темный эльф?
– Хуже всего быть в плену у лжи! – прошептал Дзирт.
Пантера склонила набок голову, словно опять почувствовала, что слова Дзирта полны глубокого смысла. На ее любопытный взгляд юноша ответил неожиданно мрачной гримасой.
– Веди меня к своему хозяину, – приказал он. – К своему лжехозяину.
Глава 27
Безмятежные сны
Закнафейн упал на кровать и погрузился в безмятежный сон, самый приятный отдых из всех, какие он когда-либо знал. В эту ночь ему снились сны, вереница снов. Ничуть не суматошных, а, напротив, только усиливающих чувство покоя.
Наконец-то Зак освободился от своей тайны, от лжи, отравлявшей каждый день его взрослой жизни.
Дзирт выжил! Даже проклятая Академия Мензоберранзана не смогла вытравить в нем неукротимый юношеский дух и чувство справедливости. Закнафейн До'Урден больше не был одинок. Сны, бродившие теперь в его голове, рисовали такие же удивительные возможности, как те, о которых думал Дзирт, выйдя из города.
Они будут всегда рядом, непобедимые, двое как один против извращенной морали Мензоберранзана.
Острая боль в ноге вернула Зака от сна к действительности. Он сразу увидел стоящую в ногах кровати Бризу со змеиным хлыстом в руке и инстинктивно протянул руку, чтобы схватить меч.
Но оружие исчезло. Слева у стены стояла Вирна, держа его меч. Другой меч был у Майи, стоявшей справа.
Как им удалось так незаметно прокрасться сюда? Бесспорно, тут замешана магия, и все-таки непонятно, как это он не почувствовал вовремя их присутствия.
Ничто никогда не заставало его врасплох, спящего или бодрствующего.
Никогда прежде он не спал так крепко, так спокойно. Похоже, в Мензоберранзане такие безмятежные сны опасны.
– Тебя хочет видеть Мать Мэлис, – объявила Бриза.
– Но я неподобающе одет, – небрежно ответил Зак. – Мой пояс и оружие, если позволите.
– Не позволим, – огрызнулась Бриза, обращаясь скорее к сестрам, чем к нему. – Тебе не понадобится оружие.
У Зака сложилось иное мнение. Бриза подняла хлыст и скомандовала:
– А теперь пошли.
– На твоем месте я выяснил бы намерения Матери Мэлис, прежде чем действовать столь решительно! – предупредил Зак.
Вспомнив о силе человека, которому она угрожает, Бриза опустила хлыст. Зак выбрался из постели, не переставая вопросительно поглядывать то на Майю, то на Вирну и пытаясь по их поведению понять причины, побудившие Мэлис послать за ним. В их окружении Зак вышел из комнаты; они держались на достаточно близком, но все же безопасном расстоянии.
– Серьезное, должно быть, дело, – тихо заметил Зак так, что только идущая впереди группы Бриза могла его услышать. Повернувшись к нему, она зло улыбнулась, что отнюдь не рассеяло его подозрения.
Не рассеяла их и Мать Мэлис, сидевшая на троне, подавшись вперед в предвкушении их прихода.
– Мать! – почтительно произнес Зак, склонившись в поклоне и оттянув ночную сорочку, чтобы показать, как неподходяще он одет. Он хотел, чтобы Мэлис поняла, как оскорбил его этот вызов в столь поздний час.
Верховная мать не ответила на приветствие. Она откинулась на спинку трона.
Худая рука потирала острый подбородок, глаза неотрывно смотрели на Закнафейна.
– Может быть, скажешь, зачем ты вызвала меня? – осмелился спросить Зак со своим обычным сарказмом. – Я предпочел бы вернуться в спальню. Не стоит давать Дому Ган'етт такое преимущество – сонного оружейника!
– Дзирт пропал, – прорычала Мэлис. Зака словно холодной водой окатили. Он выпрямился, ироническая улыбка сошла с его лица.
– Он ушел, нарушив мое приказание не покидать дом, – продолжала Мэлис.
Зак заметно расслабился: когда Мэлис объявила, что Дзирт ушел, первой мыслью Зака было, что она или ее злобные сторонники убили его.
– Он умный мальчик, – заметил Зак. – Наверняка он скоро вернется.
– Умный, – повторила Мэлис, и в ее устах это прозвучало отнюдь не похвалой.
– Он вернется, – снова произнес Зак. – Нет никаких оснований для тревоги и для подобных крайних мер.
Он с упреком взглянул на Бризу, хотя прекрасно понимал, что верховная мать вызвала его не только для того, чтобы сообщить об отлучке Дзирта.
Последовало заранее отрепетированное вмешательство Бризы:
– Второй сын не повиновался верховной матери!
– Он умен, – снова повторил Зак, стараясь сдержать усмешку. – И не такой уж это проступок!
– Он довольно часто совершает проступки, – заметила Мэлис. – Как, впрочем, и другой умник Дома До'Урден.
Решив принять эти слова за комплимент, Зак поклонился. Мэлис уже придумала для него наказание, если вообще намеревается наказать его. Его поведение на допросе (а это очень похоже на допрос) не вызовет особых последствий.
– Мальчишка прогневил Паучью Королеву! – прорычала Мэлис, явно разъяренная и утомленная сарказмом Зака. – Даже ты был не настолько глуп, чтобы позволить себе такое!
Лицо Зака помрачнело. Дело действительно оказалось серьезным. От этой встречи могла зависеть жизнь Дзирта.
– Тебе известно об этом преступлении, – продолжала Мэлис уже спокойнее.
Она была рада, что удалось растревожить Зака и заставить его оправдываться. Она найдет его уязвимое место. Теперь ее черед поиздеваться.
– Уход из дому? – возразил Зак. – Всего лишь небольшая ошибка. Ллос не заботят такие пустяки.