При всех своих негативных чертах реальной военной угрозы «Грех» не создает, и расходование ресурсов на его немедленное уничтожение нецелесообразно. Возможность использования этой группировки в наших целях требует дополнительного анализа.
Дело о розыске пропавшего агента Томаса Норберта Бейкера
Достоверно установлено, что Бейкер, работавший под прикрытием, в качестве репортера ВВС неоднократно пользовался профессиональными услугами наемника по кличке Бархан. В августе 2011 года они вдвоем отправились в слабо изученные области Зоны с целью обнаружения неизвестных до той поры проходов к ЧАЭС. Супервыброс застал обоих предположительно в районе бывшего озера Янтарь либо севернее. Можно предполагать, что Бейкер погиб, а Бархан выжил и скрыл гибель клиента, чтобы не повредить профессиональной репутации. Однако обстоятельства указывают…
На этом самом интересном месте батарея села окончательно, и ноутбук, пискнув, отключился. Я остался сидеть над мертвым экраном, совершенно ошарашенный, и даже не успел скопировать себе шпионские записки Харта. Кем бы ни был этот человек, свои отчеты он едва ли отправлял Чехову, да и к «Свободе» отношение имел номинальное.
— Ты чего ругаешься, случилось что-нибудь? — спросил меня пробудившийся Лунатик.
— Ничего не случилось, ноутбук вот только разрядился. Спи дальше.
— Я больше не хочу.
Он приподнялся и потрогал свою перевязанную голову. Повязка, которая еще вчера пропиталась кровью, сейчас совсем подсохла.
— Больно?
— Нет, онемело.
— Может, бинты сменить?
— Не надо бинты зря тратить, их теперь трудно будет достать до самого Лиманска. На мне царапины зарастают как на собаке. Давай лучше поменяемся, я караулить буду.
Честно говоря, бессонная ночь, схватка с зомби, Бурцевым и Барханом, ранение Лунатика, погоня за отступником бегом на допинге и, наконец, конспиративные откровения Харта довели меня до полного ступора. Я не стал возражать, свалился, уснул надолго и на этот раз не видел снов.
На следующий день погода улучшилась, потеплело и стало сухо. Ноутбук Харта не работал, но я еще надеялся зарядить его, добравшись до дружественной обитаемой территорий. Вместе с тем перспектива добраться до такой территории стремительно сокращалась прямо сейчас. Это происходило потому, что блокпост впереди занимали бойцы в экзоскелетах «Долга», их хорошо было видно в бинокль.
Пройти мимо ребят из «Долга» неузнанным я не мог и прекрасно знал об этом. Оставалось обогнуть блокпост с западной стороны, то есть пробираться лесом. Лунатик возился то с рацией, то с коммуникатором, пытаясь понять, что происходит.
— Сеть не ловится, — виновато сообщил он.
В радиоэфире он жадно слушал на мой взгляд ничего не значащие обрывки чужих разговоров, где-то западнее постреливали, и постреливали всерьез. Сообщений о новых выбросах пока не наблюдалось, и все оставалось как бы в пределах нормального везения-невезения…
Если бы не чертов блокпост, охрана которого знала меня как облупленного.
— Ладно, срежем немного через лес. Тут и идти-то от силы километр осталось.
Мы, закрыв шлемы, свернули на обочину и углубились в чащу. «Велес» у меня то пощелкивал, предупреждая о радиации, то замолкал. Лес состоял из мертвых и живых сосен, трухлявых дубов, корявых елей и буйного, но уже пожелтевшего от наступившей осени лиственного кустарника. Кустарник этот был таким густым и прочным, что при попытках продираться насквозь издавал противный треск. Пахло тут осенью, грибами и чем-то чуждым, с тревожным привкусом химии, запах этот умудрялся пробиваться сквозь фильтры комбеза.