Гора мусора, составляющая алтарь, ожила. То тут, то там, выскакивали длинные тела серых мутантов с огромными желтыми глазами. Они вопили, как стая бешеных приматов, раскидывая предметы в разные стороны.
Радмир вскинул стволы «гатлинга» и дал длинную очередь, разрывая тела монстров в клочья. От выстрелов заложило уши. Пара мутантов набросилась на Сиротку, малец отскочил, поднимая ворохом пыль. Один из нелюдей угодил на торчащий кусок заостренной арматуры, серое тело забилось в конвульсиях. Второй, оказавшись проворнее собрата, накинулся на молодого кетчера, давя его всем телом.
Пальба не прекращалась. Крича и раскидывая слюну в разные стороны, Радмир косил одного за другим, отправляя души мутантов в ад. Колита подлетел к склонившемуся над Сироткой зверю, схватил его за патлатые волосы и вонзил острый клинок ножа прямо в шею. Две подскочившие на пружинистых ногах особи набросились на широкоплечего Колиту. Зацепившись в него своими когтями, они разорвали его на части. Одна половина кетчера, как тряпичная кукла, скатилась к самому основанию алтаря, заливая его кровью, а вторая, сделав несколько шагов, повалилась.
Шаман ринулся в бой как заведенный, словно пустился в бесконечный танец с ножами. Он кромсал подбегавших и бросающихся на него мутантов. Кочевник то приседал, совершая круговые движения и обоими ножами разрезая плоти, то подпрыгивал, ударяя их ногами. Отталкиваясь от одного, налетал на другого, вонзая острые лезвия.
Волк откинул длинные полы своего плаща, высвобождая на свет, закрепленные на ремешках черные пистолеты-автоматы с длинными рукоятями, в которых хранились патроны. Он быстро двигался, перемещаясь из стороны в сторону, ловко отстреливая бестий с двух рук. Гильзы, оставляя дымный след, описывали в воздухе дугу и со звоном падали ему под ноги. Один за другим за ним оставались бездыханные тела мутантов, складываясь в неровный штабель.
Время, казалось, стало идти очень медленно. Все как в тумане.
Пальнув из двух стволов в напавших со спины мутантов, я отточенным движением отправляю обрез в чехол. Лишившись левой руки, я, конечно, потерял былую ловкость, но это не мешало мне справляться при помощи одной, правой. Переломив стволы обреза, запускаю пятерню в карман. Извлекаю два патрона и быстро вставляю их в казенник. Щелчок. Выхватив обрез, в упор бью еще двоих. Они кричат. Повторяю проделанное ранее, и вдруг на меня набрасываются сразу четыре тела. Но не тут-то было, на моей руке наручи с острым клинком. Одного насаживаю на лезвие, пробив тело насквозь, второго бью рукоятью обреза по черепушке. По крайней мере, это его ненадолго остановит. Третьего встречаю кирзовым сапогом в промежность. Мутант подпрыгивает на месте. Видно, еще не все потеряно, тут же добиваю его клинком в горло. Локтем отталкиваю четвертого. Он вцепляется мне в плечи. Чувствую, как его острые когти продавливают плоть, впиваясь глубже. Боль невыносимая. Оттолкнувшись ногами назад, всем своим телом падаю на мутанта. Гадина еще больше впилась под кожу. Отбросив обрез, выхватываю из кобуры револьвер. Уперев ствол в бок создания бездны, жму на спусковой крючок. Тело зверя содрогается от прошивающих его пуль. Разрядив в мутанта все патроны, понимаю, что допустил большую ошибку. Что я почти безоружен. А сколько их еще? Высвободившись из объятий монстра, вскакиваю. Сколько мутантов мы убили? Неизвестно. Повсюду трупы. Некоторые еще живые, бьются в смертельной агонии. Кажется, натиск мутантов на мгновение ослаб. Хотя, утверждать это я не возьмусь. Уж больно тихо. Вот-вот и сердце вырвется из груди, запрыгает передо мной, сокращаясь и выдавливая струйки крови. Удар, еще удар. Тишина, только стук разъяренного сердца. Я, стараясь прогнать накатившую пелену перед глазами, несколько раз сильно сжимаю веки. Стук в висках…
Резко, словно кто-то нажал выключатель, я вынырнул из накатившегося тумана.
На Радмире не было лица, его руки тряслись, из стволов пресловутого «Гатлинга» валит дым. По нефальшиво-растерянной гримасе кузнеца видно, что патроны в пулемете закончились. Пыхтя как загнанный манис, он отшвырнул пулемет в сторону. Радмир стащил с плеча штуцер. Его нервы были на пределе, но он без промедлений продолжал схватку.
Сиротка куда-то запропастился. Я попытался высмотреть его у проклятого алтаря, но малолетний кетчер исчез, как в ил Донной пустыни канул.
Шаман, поправив кожаную перевязь, съехавшую с мускулистых плеч, вытер окровавленные клин-ки о широкие штанины. Он был спокоен и непоколебим, как великая гора Крым.
Волк, поправив широкополую шляпу, смачно плюнул на пол и с остервенением пнул дергающееся в предсмертных судорогах тело мутанта. Он был зол и, кажется, уже не мог удержать вспыхнувшую в нем ярость. Она кипела, будто котел с варевом на огромном кострище, набухала и с каждой крупицей песочных часов была готова вырваться наружу, сея хаос и смерть.
Мутанты не отступятся и будут до последней особи защищать свое жилище и свой жертвенный алтарь. Они затаились, набирая силу и пополняясь численностью. Мы лишь взяли немного времени взаймы у смерти. Только и всего.
– Я нашел! Я нашел! – писклявый крик Сиротки нарушил так внезапно нахлынувшую тишину подземелья.
– Что ты, ушастый олух, нашел? – буркнул Волк, отщелкнув опустевшие обоймы пистолета-автомата и вставил в приемник заряженные.
– Вход! Вход в аппа… ну в эту… клешней краба вас за задницу… – Сиротка появился из-за кучи хлама. На его измазанном грязью лице ликовала радость и вера, что своей находкой он загладит вину перед Волком.
– Веди! Шаман за мной! Монах и кузнец, прикрываете. А то, глядишь, эти могикане под предводительством Чингачгука на нас снова нападут. Не верю я, что они скальпом Колиты насытились. – Разрядившись в непонятной ахинее, бандит поспешил вслед за Сироткой.
Темнота с каждым мгновением сгущалась. Я чувствовал, как она поглощает нас, как ее бесконечные щупальца проникают в наши тела, стараясь добраться до разума. Словно старый обезумевший кукловод вдевает тонкие веревочки в маленькие отверстия на ручках и ножках марионеток. Я гнал эти мысли прочь.
Боль в руке снова напомнила о себе.
Все же, зря я ввязался в эту авантюру. Но с другой стороны, выбор был не велик.
Через некоторое время они появились с двумя большими чемоданами – кейсами, как их прозвал Волк, металлическими и уж очень блестящими. Я за все свое существование такие видел лишь один раз, и то по чистой случайности, у владыки Баграта в покоях. Волк был рад, и таящаяся в нем ярость будто исчезла, испарилась без следа. Но это не помешало ему сильно садануть рукоятью пистолета по лицу малолетнего кетчера. Сиротка взвыл, держась обеими руками за сломанный нос.
– Еще одна такая выходка, сопляк, и я размажу тебя по стенке! Ты все понял, коротышка?
– Да… – Просипел Сиротка, понимая, что легко отделался.
Признаюсь, меня эта сцена чуть не вывела из себя. Я до побелевших костяшек на пальцах сжал рукоять обреза, который успел поднять и зарядить, с трудом сдерживая желание пристрелить Волка. Хотя, он был прав, из-за неосторожности и глупости мы потеряли Колиту.
Волк аккуратно уложил кейс на пол, сам присел на корточки и стал осматривать его сохранность, щупая округленные бока и проверяя на прочность надежные замки. Убедившись, что кейс в полном порядке, принялся за второй. Потом он снял со своей шеи какой-то странный амулет и, немного помедлив, вставил его в маленькую прорезь прямо у самой ручки. На мгновение кейс ожил, издав едва уловимое жужжание, переходящее в тоненький писк. Затем замки щелкнули, и верхняя половина кейса занялась движением, открывая внутреннее содержимое. Пространство вокруг сейфа занялось зеленым мерцанием, от яркого свечения пришлось отвести глаза в сторону. Но неудержимое любопытство заставило вновь уставиться на загадочное сияние. Там были стеклянные колбы, много колб, окаймленные металлическим каркасом. Вещество, находящееся в них, и издавало такое манящее мерцание. Даже наш непоколебимый Шаман раскрыл рот от удивления, чуть не выронив из рук заряженный болтом арбалет.
– Вот истинная сила! Силище такое, что вам и не снилось! С ней мы сможем многое! – Глаза Волка горели, и этот огонь мне казался безумием.