— Тарелок-то почему четыре? — удивился Сергей.
— Нас четверо, — ответил Валяй, вываливая картошку в глубокую миску на столе.
— Неужели? Это неожиданность. Тогда… — Сергей с любопытством взглянул на четвертую тарелку, на лестницу, ведущую наверх, и на Валяя. Тогда я, пожалуй, достану еще кусок курицы…
— Не надо, хватит и трех, — возразил Валяй. — Я не буду.
— Да у нас много! — нетерпеливо вскочил Сергей. — Ты что, думаешь, если я денег на телеграмму пожалел, то мне и куска для тебя жаль?!
— Мне не надо! — настойчиво повторил Валяй и нахмурился. — Сядь, Сережа, не суетись попусту. Еще из-за мяса нам не хватает ссориться.
Лида отчетливо почувствовала, что между обоими братьями зреет что-то очень нехорошее и злобное. Она кожей ощущала оскорбленную растерянность Сергея и угрюмую напряженность длинноволосого Валяя.
— Вегетарианцем стал? — растерянно уточнил Сережа.
— Вообще нет, но сейчас да, — снова ровным голосом отозвался Валяй.
— Это как же? — с досадой процедил Сергей. — Что ты придуриваешь?
— Я… В общем, я лечусь сейчас… От змеиного укуса. И сейчас мне мяса нельзя. Совсем нельзя, — нехотя пояснил Валяй. — Вот и все.
— Змея? — испугался Сергей. — И мяса нельзя? Что-то я не слышал о таком методе лечения… Какая змея-то?
— Полотнянка.
— Ч-что? — опешил Сергей и взглянул на Лиду, словно ища поддержки. Валяй, ты спятил? Это же смертельно!
— Как видишь, не всегда, — буркнул Валяй, отворачиваясь.
— Валька, покажи сейчас же! — вскочил Сергей.
Валяй недовольно покосился на Лиду, и она поняла, что парень не на шутку смутился. Он вздохнул и скривился:
— Ну что, прямо здесь?
— Прямо, — процедил Сергей. — И сию же секунду.
Валяй отвернулся, поставил босую ногу на перекладину табурета и поддернул вверх штанину. Его правая ложыжка была опухшей, а посередине багрово-сизого пятна заметно выделялось отверстие в коже. Сергей присел на корточки и внимательно осмотрел ногу.
— Полотнянка? — недоверчиво повторил он. — Ну это вряд ли, Валяй. Ты бы уже давно коньки отбросил… Полотнянка — это же не пустяк, это же такая тварь токсичная…
— После четырех укусов вполне можно отделаться легкой лихорадкой и строгой диетой до тех пор, пока не спадет опухоль, — ответил Валяй. Он нетерпеливо морщился от прикосновений пальцев Сергея. — Кончай свой осмотр, Серега. Все уже почти прошло…
— Какие четыре укуса? — переспросил Сережа, вставая. — Ты хочешь сказать, что полотнянка кусает тебя в четвертый раз?
— Вот именно. В первый раз я, и правда, чуть коньки не отбросил, но это было десять лет назад… А теперь у меня уже есть иммунитет… усмехнулся Валяй. — Это нечто вроде прививки. В пятый раз, возможно, даже боли не будет…
Сергей пожал плечам:
— Черт знает, что такое!..
— Ты будешь стоять столбом, или все-таки станем ужинать? — перебил его Валяй. — Твоя подруга проголодалась.
Подмечено было тонко. Лида была готова схватить соленый огурец и приняться за еду, не дожидаясь остальных.
— С твоими змеями я потом разберусь, — пообещал Сергей, садясь к столу. — А сейчас будем ужинать. Зови… свою четвертую…
— Это не четвертая, а четвертый… — поправил его Валяй и подошел к лестнице. Задрав голову вверх, он негромко позвал: — Мироша, иди сюда.
Тоненько заскрипели ступени, и сверху осторожно спустился мальчик лет восьми-девяти, худенький, темноволосый, большеглазый. Он молча остановился у самой лестницы, глядя на взрослых исподлобья, и спрятал руки за спину. На нем были потрепанные и вытертые добела, но вполне чистые джинсы и полосатая майка, сшитая, видимо из взрослой тельняжки. Подняв на Валяя огромные темные глаза, он вздохнул и снова потупился.
Валяй положил руку на плечо мальчика и развернул его лицом с столу:
— Успокойся, ничего страшного не произошло. Поздоровайся, Мироша. Это мой брат Сергей и его подруга Лидия.
Мальчик покосился на гостей, кивнул, но не издал ни звука.
— Садись, будем ужинать, — сказал Валяй и подтолкнул мальчика к столу.
Они вдвоем сели напротив гостей. Сергей положил себе и Лиде картошки, огурцов и по куску курицы, и они вдвоем принялись за еду.
Валяй медленно положил себе картошку, все время поглядывая на мальчика.
Тот сидел, не шелохнувшись и держа руки на коленях. Его склоненная взъерошенная, будто нарочно взлохмаченная голова, наклонялась все ниже и ниже. Плечи несколько раз дрогнули. Валяй посидел молча с минуту, потом тихо спросил мальчика:
— Не выходит? Никак?
Тот кивнул.
— Не мучайся, ничего не бывает сразу, — мягко сказал Валяй. Успокойся, и все будет в порядке.
Мальчик вдруг всхлипнул.
— Не расстраивайся, Мироша, — Валяй немного недобро покосился на своих гостей и наклонился к ребенку. — Можешь подняться наверх. Я все тебе принесу.
Мальчик выскользнул из-за стола и бросился к лестнице. На первой же ступеньке он запнулся, ухватился за перила, чтобы удержаться… Его ногти странно громко царапнули деревяшку. Когда он убежал наверх, на свежевыкрашенном дереве перил остались четыре светлых процарапанных дорожки…
Не утруждая себя объяснениям, Валяй наполнил тарелку мальчика картошкой и зеленью, положил сверху кусок жареной курицы и понес это все наверх. Когда он скрылся из виду, Сергей пожал плечами:
— Странная у Валяя компания. А я-то уж обрадовался, что он подружкой обзавелся… Сколько раз приезжал я к нему за последние десять лет, он вечно один. Мне это всегда не нравилось. Нельзя же взрослому парню так уединяться. Это же и для здоровья вредно… К тому же подозрительно. Но я пробовал говорить с ним об этом, и один раз получил по морде. Одним словом, я махнул на него рукой: хочет быть отшельником, пускай. Хотя этот дом не похож на монашеский скит, но у Валяя все наперекосяк…
— Он что, совсем один живет?
— Я всегда считал, что один, — буркнул Сергей с набитым ртом. Впрочем, я уже ни в чем не уверен… Что это еще за пацаненок у него? Какой-то подозрительный… Знаешь, мне кажется, что я не два года с братом не виделся, а по меньшей мере двадцать… Ты не пугайся. Валяй неплохой парень, только странный очень. Не зря его еще в университете Валяй-ламой прозвали. Он тогда помешан был на своем дзен-буддизме…
— Это которые «Харе, Кришна» поют? — уточнила Лида.
— Нет, — Сережа мотнул головой. — Эти, кажется, ничего не поют. Они размышляют и находят удовольствие в своей обыденной повседневности… Впрочем, лучше об этом спросить самого Валяя.
— Нет уж, не надо, — решительно сказала Лида. — Ни о чем спрашивать его я не буду. Он на меня волком смотрит.
Валяй спустился сверху и сел к столу.
— Я забыл предложить вам зелень. Серега, я знаю, траву не уважает. А вы? Может, попробуете? — обратился он к Лиде. — Это очень полезные целебные травы.
— Пахнут странно, — ответила она нерешительно, глядя, как Валяй перемешивает в глубокой тарелке влажное зеленое крошево.
— Пахнет речной масличный лук. Вообще-то это не совсем лук, луковицы у него нет, но листья полые и растут кустиком, — пояснил Валяй. — Он дает столько маслянистого сока, что никакая заправка не нужна. Попробуйте… Впрочем, вы меня не обидите отказом, поэтому не надо соглашаться из вежливости… Если вы здесь пробудете долго, я может быть еще успею приучить вас к местной зелени…
— А что, есть шанс, что мы не пробудем здесь долго? — удивился Сережа и даже есть перестал. Обиделся. — Не пойму, гонишь ты нас, что ли?
Валяй отложил вилку и неожиданно, сбросив с себя напускной этикет, оперся обоими локтями о столешницу. Его темно-карие глаза заблестели, а худое лицо с выпирающими скулами и впалыми щеками вдруг посветлело и разгладилось. Улыбка у Валяй-ламы оказалась очень доброй и мягкой:
— Сережка, ты такое же чудо, как и прежде! Лысеешь, но не меняешься…
Ну с чего ты взял, что я вас гоню? Я здорово по тебе соскучился. Поэтому удерживать я тебя здесь буду руками и ногами. Но под замок посадить тебя я не смогу, поэтому буду молиться, чтобы вы сами не решили уехать отсюда слишком скоро…