— Их было две! — отчаянно, будто бросаясь в омут головой, выпалил Сергей. — Пять и три года назад… Валяй принял и ту, и другую в штыки, и они это почувствовали. Та, что была пять лет назад, уехала сразу же, оставив меня здесь… Другая выдержала неделю. Я уж думал, что теперь Валяй оставит свои вечные фокусы… А он снова затеял ту же игру… — начал Сергей, и его голос становился все злее. — Он несомненно хочет, чтобы мы уехали… Зачем тогда звал? Да я ему сейчас морду набью!..
Лида молча потянулась к нему, чтобы поцелуем оборвать его горькие слова. Вздохнув, Сережка подался навстречу, они поцеловались, и он немного успокоенно прошептал:
— Извини, я просто испугался, что могу так нелепо и быстро потерять тебя.
— Такого стреляного воробья, как твоя Лидка, не спугнуть подобной мелочью. Прости своего Валяя, он действительно, странный, но он искренне сокрушается… Вдруг мы нарушили какие-то его планы своим преждевременным приездом?
— Да что ты говоришь? Какие такие особенные планы могут быть у этого пещерного отшельника?! — возмутился Сергей.
— Да мало ли что? Может быть, он обещал что-нибудь сыну?
— Какому сыну? — брови Сережки поползли вверх.
— Как какому? — Лида начала злиться. — Мироше.
— Вот как? Сыну? Подумать только, как быстро растут современные дети! У Валяя еще два года назад не было в помине никакого сына, а сейчас он уже такой большой!.. Такими темпами у Валяя к следующему лету уже внуки будут! — гневно нахмурился Сергей. — Врет он нахально! Валька никогда не был женат! Сегодня я впервые видел этого лохматого мальчишку! Что за бред ты несешь, Лидушка?!.
— Он сказал, что Мироша — его сын, — Лида уже ничего не понимала.
— Ох! — Сережа опустился на кровать. — Ну и черт с ним! Сын так сын… Когда я в таком состоянии, мне все равно. Утром разберемся.
Он закрыл лицо ладонями, крепко потер лоб и тяжело вздохнул:
— Ну, Валяй, ну артист… Когда он еще был взбалмошным мальчонкой, уже тогда было ясно, что из него вырастет… Вот это самое и выросло. Валяй, он и есть Валяй… Ладно, пойдем умоемся, и спать…
Через четверть часа они уже лежали под огромным тонким одеялом. Сережа сразу же уснул, по-детски уткнувшись носом в уголок подушки. Его высокий, со значительными уже залысинами лоб бороздили морщины, ресницы чуть трепетали, и сам он слегка вздрагивал во сне. Сережа видел сны и помнил их, и это делало его похожим на ребенка. Обычно он любил подолгу беседовать с Вовкой, бесконечно обсуждая с ним его и свою «сонную» жизнь, и глядя на них в те минуты, Лида жалела, что не Сережа отец ее мальчика. Она не могла даже представить себе бывшего мужа весело дурачащимся и несущим чепуху…
Ветер на улице, действительно, утих, и крупные яркие звезды глядели в небольшое окошко их комнаты.
Когда снаружи донеслись громкие звуки, голоса и собачий лай, Лида не придала этому особого значения. Возможно, подгулявшая компания перемещалась по улице, растревоживая притихшую к полуночи деревню… Но вот шум приблизился, и Лида отчетливо услышала обрывки взбудораженных голосов:
— Куда он делся?.. Ну вот скажите, куда он мог деться?
— А искать надо было лучше! Наверное, он подох где-нибудь в канаве.
— Не мог он уйти далеко… Собак спустить надо было…
— Да? Собак? В прошлый раз мы двух лучших псов потеряли… Просто нечего было бегать за тем вторым… Теперь их уже не найдешь!
Прямо мимо калитки по улице пробежали люди, обмениваясь отрывистыми репликами и грязными ругательствами. Лиде стало как-то не по себе. И хотя эти мечущиеся по ночной улице люди не имели к ней никакого отношения, она почему-то встревожилась.
Когда шум отдалился и стих, ее тревога немножко улеглась. В конце концов, мало ли, по какому поводу шумели здешние жители? Было похоже, что это просто охотники обсуждают недавнюю неудачу. Это Лиду не касалось.
Она уже немного задремала, как вдруг ей послышалась какая-то возня уже прямо в доме. За дверью, в кухне, кто-то затопал, приглушенно заговорил и даже пару раз простонал. Несколько раз скрипела лестница под тяжелыми мужскими шагами. Потом кто-то беспокойно заходил по мансарде, и потолок тоже сдержанно поскрипывал и охал.
Лида лежала, не шелохнувшись, и ловила странные звуки. Она слышала чей-то тихий, прерывистый голос, вскрики, стоны, временами переходящие в глухой вой, потом послышался горький детский плач. Затем все попритихло.
Лида села на постели. Сережа крепко спал, и будить его было бы слишком жестоко. После долгой дороги и незаслуженной обиды ему нужно было отдохнуть. Эх, если бы и Лида могла так же спокойно и безмятежно заснуть! Если бы не подозрительные звуки в доме, она так бы и сделала. Но тревога и любопытство взяли свое. Лида встала и, накинув Сережин халат, вышла в кухню.
Валяй как раз спускался по лестнице, а следом за ним осторожно сходил по ступенькам мальчик. Мироша был в легкой ветровке с капюшоном и в высоких кроссовках. Валяй полушепотом выговаривал ему:
— … обязательно найди его. Ты ведь знаешь все его укрытия лучше меня. Обойди их все.
— Да, папа, — отозвался мальчик.
— И я умоляю тебя, будь осторожен. Если с тобой что-нибудь случится, я сойду с ума… Я бы сам пошел искать Шепа. Но если я не помогу Кшану сейчас, он не дождется Шепа. С такой раной ему очень туго пришлось. Его надо немедленно спасать. Я спущусь к реке за лунной травой… — проговорил Валяй, и тут заметил Лиду. Он сразу же замолчал, а Мироша испуганно спрятался за спину отца.
— Мы, верно, разбудили вас, Лида? — осторожно сказал Валяй. Простите, мы больше не потревожим вас. Отдыхайте.
— Мне послышалось…
— Что? — сурово перебил ее Валяй.
— Не знаю… Кто-то плакал… Словом, мне показалось, что у вас что-то случилось, — заметила Лида. — Нужна помощь?
— Нет, нет, все нормально. Никаких проблем, — скороговоркой отозвался Валяй и погладил мальчика по голове: — Беги, Мироша…
Мальчик пронесся мимо Лиды, выскочил на веранду и почти бесшумно сбежал с крыльца.
— Идите спать, — мягко, но достаточно настойчиво произнес Валяй.
Он чуть развернулся в сторону, и Лида увидела, что его светлая футболка, надетая под расстегнутую рубашку, вымазана чем-то темным. Заметив направление взгляда Лиды, Валяй запахнул рубашку и мрачно проворчал:
— Я в сарае краску разлил… Идите спать, Лида.
Он стоял и напряженно смотрел, как Лида возвращается в свою комнату.
Глава 3. Пятнадцатое июня. Рассвет. Цьев
Цьев подошел к воде и опустил ступню в воду. Ох, как холодно!
Превозмогая желание сразу же вынуть ногу, Цьев постоял, ежась, и постепенно привык к ледяной воде. Через некоторое время он решил, что вода в самый раз. Если пошустрее работать руками и ногами, то не замерзнешь…
После совершенно безумной гонки по лесу, когда ветер свистел в ушах, освежиться было просто необходимо. Намокшая от пота майка Цьева плотно облепила тело, и ему не терпелось нырнуть.
Хотя была уже середина июня, Нерш, истекающий сильными донными родниками, был довольно холодным, особенно здесь, на этой глубокой излучине.
Цьев любил плавать. Еще малышом он приставал к Шепу, вынимая душу из старшего приятеля, пока тот не научил Цьева как следует плавать и нырять. Сам Шеп никогда не совался в Нерш без крайней надобности. Он только пожимал плечами и дивился на самозабвенно плескающегося Цьева, которого было не вытащить из воды при любой погоде.
Цьев внимательно огляделся, не идет ли брат. Но Кшана пока нигде не было. Это хорошо, может быть, Цьев успеет выкупаться. Иначе, если Кшан появится на берегу и застанет Цьева в воде, быть ссоре. Младший брат обещал старшему не лезть в реку в одиночку. Кшан, конечно же, подозревал, что Цьев не держит слово, но повода убедиться в этом Кшан пока не имел. Не стоило давать его и нынче. Тем более, что после неудачной вылазки за овраг Кшан наверняка расстроен и взвинчен. Цьев вот только чуть-чуть проплывет туда-сюда и все. И будет спокойно ждать брата.
Цьев рассчитывал, что Кшан, побегав по лесу, непременно выйдет к реке и найдет его. А до тех пор Цьев еще успеет остыть, успокоиться и обсохнуть.