– Как же здорово, что ты цел и невредим.
Для целого мира это были Хью Эверхарт и Саймон Вествуд. Супергерои. Члены Совета. Первые среди Отступников.
Но для Адриана они чаще всего были просто его родителями.
Он закатил глаза.
– Завязывайте с этим. Вы меня смущаете.
– Уверен, что не в последний раз, – заявил Саймон, – Ты участвовал в бою?
Адриан отрицательно покачал головой.
– Я был в паре кварталов, когда все началось. Пришлось поработать уличным регулировщиком, я отправил несколько автобусов с детьми.
– Трудная работа, – заметил Хью. – Но кто-то должен делать и это.
– Следствие уже началось? – спросил Адриан. – Кукловод работал не один. В это наверняка замешаны и другие Анархисты – а по крышам носилась Кошмар.
Он тревожно взглянул на Хью.
– Она охотилась за тобой.
– Со мной все в полном порядке, – улыбнулся Хью, потерев висок. Адриан помнил, что стрела попала именно в это место, но не оставила даже царапины.
– Вижу, – сказал он. – Но все-таки, сегодня она попыталась тебя убить… и у нее почти получилось. А Гром-птицу она ранила. Эта девчонка… она не оставляет нас в покое, и я совершенно уверен, что она действует не сама по себе.
– И мы тоже уверены, – ответил Саймон. – Расследование ведется, но пока нет убедительных данных за то, что она заодно с Анархистами или какой-нибудь другой группировкой, старой или новой. Ей просто повезло, что сумела улизнуть на шаре Кукловода. А без доказательств…
– …задержание незаконно, – мрачно кивнув, договорил за него Адриан.
– Если мы будет нарушать правила, то станем такими же, как они, – сказал Хью.
Адриан не стал отвечать. Раньше, когда Отступники еще только появились, им не нужно было придерживаться правил – потому что не было правил, по которым играть. Они были скорее мятежниками, повстанцами, чем правоохранителями, и уж точно, не занимались законотворчеством. Они просто делали, что могли, чтобы сделать мир лучше и безопаснее. Даже если иногда это означало добывать информацию шантажом или обманом проникать в тайные притоны, если им казалось, что там происходит что-то подозрительное – и не требовали убедительных доказательств.
Иногда Адриану начинало казаться, что это было лучше и правильнее. Когда супергерои действуют как супергерои, а не главы правительства.
Возможно, именно поэтому ему и пришла в голову мысль о Страже. В анонимности была свобода. В ней была власть – не отчитываться ни перед кем.
Однако – как показал сегодняшний день – это не избавляло от нежелательных последствий.
– Не волнуйся ты так, – заговорил Саймон, и Адриан поскорей согнал застывшую на его лице злобную гримасу. – Сегодня мы отправили в лабораторию перехваченное у преступницы оружие. Посмотрим, может, что-то и удастся из него вытянуть.
– Она просто начинающая, зарабатывает авторитет, – добавил Хью, – Встречали мы кое-кого и поопаснее.
С этим было трудно поспорить. Они победили самого Аса Анархию, а прочих без счета. И все же, что-то говорило ему, что Кошмар опасна, ее не надо недооценивать. Насколько было известно Адриану, она со своей пулей-дротиком была ближе к убийству Капитана Хрома, чем кто бы то ни был раньше.
Саймон, задрав голову, смотрел на экраны вдоль стены, где хохотал Кукловод, Кошмар махала рукой из корзины аэростата, и, время от времени, мелькал Страж.
Проследив за взглядом Саймона, Хью нахмурился при виде бронированной фигуры.
– Кстати о расследованиях, а о нем что мы знаем?
Хотя их окружала толпа репортеров, ассистентов и патрульных, никто не ответил.
Адрин потер пальцем грудь, где за татуированным рисунком застежки-молнии был надежно скрыт Страж.
– Моя группа его видела, когда Кошмар убегала, и все ее преследовали. Страж тоже гнался за ней.
Хью слушал внимательно.
– Он использовал какие-то способности?
– Я… думаю, да. Кажется, да, – Адриан кашлянул. – Оскар предположил, что это разработка нашего научного отдела?
– Что-то новенькое, никогда о таком не слышал, – пробормотал Саймон. – Я переговорю с Оскаром и Руби, может, что-то прояснится.
Внезапно его глаза вспыхнули.
– Я слышал о Данне. Как она?
Адриан замер. Он все еще ощущал жар собственного огня. Все еще видел бабочек, чернеющих и рассыпающихся у него на глазах.
– Целители сказали, поправится.
Саймон снова сдавил Адриану плечо – отцовский жест утешения, но от него почему-то стало еще горше. Не только из-за Данны, но и потому, что он уже решил не признаваться, что он Страж. Пока не время.
Хью отвернулся лицом к толпе.