И у образованного представителя так называемого «европейского мышления» присутствует представление, что есть какая-то философия, которая может быть источником какого-то методологического сомнения, позволяющего твердо стоять на ногах тем, кто в сильном значении и не знает, «есть ли он»71, «как он есть» и «как есть то, что есть». И это «сомнение» – это какое-то средство от шизофрении, это способ остаться нормальным там, где совершенно отсутствует какая-либо нормальность72. Присутствие такого средства позволяет не заниматься серьезно сильными вопросами, так как есть выделенное для этого средство, и факта его присутствия достаточно73. И задача такого средства:
– выдавать теории-разговоры про сильные вопросы, а это различные картины мира (мифические, метафизические, философские, физические, экономические, идеологические, политические… системы);
– позволять всегда иметь доступ к средству от шизофрении, то есть иди и удивляйся, и не морочь голову «нормальным».
И тут так же могут быть разные «довольные» разговоры у обладателей традиции сомнения. Например:
– не все могут подвергнуть себя этому сомнению;
– не все, но некоторое могут быть в нем;
– многие умели удивляться=сомневаться в детстве, но потом, увы, многие потеряли такую способность;
– но все же если вы будете удивляться, то вы будете заниматься таким методологизмом, и это так приятно, это определенное развлечение или избыточное удовольствие для праздного ума;
– при этом это может быть и разумным образом жизни, и какой-то ложной медитацией, и … «научным» знанием, то есть различной совокупностью, нагромождением, которое в целом есть способ по-другому взглянуть на мир, способ праздного времяпрепровождения; возвращением в детство; способностью удивляться; серьезным научным знанием; серьезной ученостью; классификацией рассказов о рассказах древних…
Выявлять особую шизофрению или некоторую странность состояния-бытия-присутствия можно с любого произвольного направления. Не имеет никакого значения, с чего начинать. Можно начинать с чего угодно. Можно выделить что угодно как начало: и ничто, и нечто, и какое-то слово, мысль, явление, себя, мышление, экзистенцию, эссенцию, другого… Можно предположить, установить, определить, понять, доказать, что главное – это познание или структура познания, а может быть, слово «бытие» или…,74 и таких «или» может быть столько, сколько может выделить мышление.
Конечно, иногда мышление хочет найти себе такое «вот это» главное или «первое основание всего», с которого нужно начинать разговор. Но, скорее всего, такое «первое основание», начало разговора – это установленное самим мышлением, и такое установление не выходит за его границы.
Каждый предложенный и существующий разговор будет с чего-то начинаться, и иногда такое начало будет являться краеугольным камнем данного разговора, рифмой75, к которой будет сводиться весь рассказ76. Но такое сводимое будет, опять же, затем опротестовано в каком-то мышлении, что еще раз показывает, что такие установления установлены только в мышлении. Но только ли?
Иногда будет предложено какое-то первое основание, решение, точка, к которой должно сводиться все предложенное затем мышление. Но затем снова и такое будет преодолено и развенчано, что, опять же, указывает на то, что любое начало не просто произвольно определено, оно есть, но только для присутствующего разговора. Но, опять же, только ли?
Тут же напрашивается разговор «о том, что некие основания – это все иллюзия, а в действительности их нет». Или, возможно, что это только то, что придумало себе мышление? А все эти различения – это только акты мышления? И такие акты мышления действительны настолько, насколько действительно мышление? Они реальная реальность мышления77… мышления, которое стоит за всеми этими актами, точками, началами, оформлениями, словами, языком, определениями, действиями…? И тут возникает вопрос: а что с той стороны, и что иллюзия? Но, возможно, ответ говорит о том, что и «иллюзия», и «то», и «это» – это все с той же стороны, с какой и мышление. Мышление все может противопоставить себе, все может выделить как другое, определить как свое, но это именно его способность выделять что угодно, при этом это выделение всегда с этой стороны, с какой есть мышление.
75
Например, пифагоровская положительная мета – это сведение всего к числу, что позволило обратиться к возможности применения схем из до-мышления к тому, что тут.