Можно заметить разное, но конкретно можно заметить живущих людей, конкретные предметы, а также разное воображаемое происходящее или произошедшее с этим всем. Но это нынче живущее, а через миг его-их уже нет93. Все созданное и действующее сейчас, все присутствие – его через миг уже не существует либо оно другое, либо становится чем-то другим, либо является чем-то другим.
И это «все»94 направляется куда-то (в неизвестность) как бы само, но одновременно направляемое в это неизвестное, но куда-то (то есть к какой-то известности), какой-то неизвестной95, но причиной, то есть каким-то конкретным побуждением. Загадочное «все» можно обозначать разными словами и наделять разным содержанием, например: «природа», «мир», «вселенная», «космос»… И причину можно определять словами: «Бог», «природа», «эволюция», «закономерность»… Но все происходящее или не происходящее, присутствующее, но отсутствующее, возникшее96, но вечное – это загадочная тайна.
Но если представить себе в границах какого-то очередного естественного позитивизма, что это «все» есть как «нечто» и что у него есть какая-то позитивная (но пустая) причина, то вопрос о том, куда, к какой цели устремляется этот позитивизм – это открытый вопрос, отталкиваясь от которого можно разглядывать и «все», и «причину». И тут в этом всем могут быть мысли о хаосе и порядке, и о космосе, и о логосе, и обратном этому, и о каком-то метафизическом свете и тьме, и о противостоянии чистого того, что там, и мерзкого того, что тут. Но все это, опять же, какие-то мысли, желающие придумать, «почему это все есть», и одновременно, почему оно не достигло какого-то своего завершения или окончательной цели? А если такая «картина мироздания» – это очередная «картина» мироздания? А «то, что есть», очень возможно, что оно «больше» всех этих мыслей о нем? И это «больше» может означать разное или не значить вообще ничего?
Присутствующее замечание чего-то происходящего замечает это происходящее, но в чем смысл этого происходящего? Как можно понять это происходящее? Имеет ли происходящее какой-то смысл? И тут, возможно, что тот, кто замечает, рисует нечто, то, что происходящему не присуще, придумывает этому происходящему какую-то содержательную картинку, но насколько нарисованное тождественно тому, что происходит на самом деле? Или весь смысл – это только внутренняя способность того, кто способен замечать? А может ли быть так, что «смысл всего происходящего» как-то существует отдельно и от того, кто замечает происходящее, и от происходящего?
Но что есть присутствующая адекватность на самом деле? Если при этом все предыдущие адекватности – это заблуждение? Но присутствующие присутствуют и далее, и те, кто-то за ними, и какие-то их последователи, наследники, прямые потомки, причем присутствуют те, кто смог выжить в таком безумии, те, кто думал, что он проверяет присутствие на адекватность и почему-то выжил, но почему? Потому что их присутствие было самым адекватным97 или, наоборот, неадекватным, или…? Теория адекватности выживших – она самая адекватная=истинная или выживание и наследование не совсем так связаны с адекватностью, а как-то по-другому? А, возможно, это никак не связано? Тем более, что через время такая очередная адекватность опять опровергается? Возможно, тут есть место какой-то удаче, року, предопределенности, тайне, случаю? Возможно, участие в происходящем имеет какую-то «скрытую» адекватность, а вся «определяемая» адекватность – это только то, что в бодрствовании, а то, что во сне, в бессознательном – только оно есть адекватность, и подключение к нему дает возможность опираться на «действительную» адекватность? И история не рассказана до конца никогда, пока есть рассказчик, но его наличие, как и наличие его истории, говорят о том, что конец все же есть98. И если из середины повествования кажется, что вот эти живущие адекватны, то что затем, когда их не станет и не станет тех последних? И это докажет, что это все совокупное, вся история этого присутствия, от его самого глубокого начала и до полного завершения являлась неадекватностью?
Тут могут быть разные оды – ода нигилизму, ода безысходности, ода никчемности, а могут быть ода вдохновленности, ода всесилия или даже оды безумия. Все эти оды существуют сразу, но каждая из них при проигрывании создает разное присутствие, а точнее, некий дух, который стоит за этим, действует совершенно как-то по-другому.