Выбрать главу

В отсутствие правителей и профессиональных вояк сами собой прекратились войны. Плюс — на смену легиону писаных законов пришли простые правила человеческого сосуществования. Которые без труда сводились к одному простому принципу: не гадить там, где живешь. Или, как говорили предки Славина, «не плюй в колодец».

Да, находились кое-какие отмороженные личности, воспринимавшие новую жизнь как разрешение на все. На все, что хочется. Хотелось же этим отмороженным личностям грабить, насиловать, убивать. И быть уверенными, что наказания не последует.

Увы и ах! Последствия этих заблуждений были весьма и весьма печальны — причем, в первую очередь для преступников, а не для их жертв. Плата за отмороженность была одна — тяжелая, если не сказать, непосильная. Убийцы и насильники очень быстро сходили с ума, либо каялись и старались искупить вину. Последнее они делали с какой-то надрывной старательностью, свойственной разве что саперам во время разминирования.

Оказалось также, что при новом образе жизни крупные города являются весьма неудобной формой социальной организации. В течение нескольких десятилетий они либо были полностью заброшены, либо их население сократилось минимум на порядок. Типичное же для новых времен поселение являло собой своего рода гибрид города и деревни. От города оно переняло принцип разделения труда и доступность образования, от деревни — главенствующую роль сельского хозяйства в экономике.

Кстати, догадка Славина относительно еды как универсальной ценности, почти подтвердилась. Система обмена в лоранском обществе была столь простой, сколь и своеобразной. Всеобщим эквивалентом, своего рода заменителем денег, здесь служила продукция ферм — зерно, молоко, мясо. Она обменивалась на другие товары, к примеру, на сельскохозяйственные орудия.

Такую систему нельзя было назвать «бартером», ибо обмен производился по формуле «еда-вещи-еда», по аналогии с «товар-деньги-товар». Фермы не обменивались между собой своей продукцией — потому как сами обеспечивали себя пропитанием, сбывая «то, что осталось». Нельзя было и обменять одну вещь на другую — например, топор на штаны.

Конечно, из этой схемы выбивались поставщики услуг — те же хозяева гостиниц. Которые могли принять в качестве уплаты какую-нибудь вещь — исключительно для облегчения обмена. Однако, сфера услуг, не будучи раздутой в той же степени, что на Земле, погоды не делала. А вот сама система обмена оказалась весьма эффективной.

Замена денег хлебом и мясом имела целый букет преимуществ. Такой «всеобщий эквивалент» невозможно было ни подделать, ни напечатать в случае недостатка, ни найти такое место, где его много. Не имело смысла также и давать еду «в рост». Соответственно, зачатки банковского дела, успевшие возникнуть в Средневековье, легко и благополучно отмерли.

Перемены затронули и демографическую ситуацию. Если до принятия новой веры население планеты росло в геометрической прогрессии, то спустя век после открытия острова оно начало стабилизироваться. И в конце концов стабилизировалось — на отметке чуть повыше ста миллионов.

Остановилось и научно-техническое развитие. Вернее — приостановилось. Замерло. До тех пор, пока, примерно сто лет назад, не было открыто электричество, а также законы гидродинамики. Примерно тогда же был изобретен печатный пресс. Через пару десятилетий на Лоране возникли первые заводы, взявшиеся обеспечить жителей планеты кое-какими благами цивилизации. Такими как электрическое освещение, канализация и механическая сельхозтехника.

Ввиду сравнительно небольшого количества, лоранские заводы не навредили экологии и не оказали существенного влияния на жизненный уклад. Заводчане (равно как и шахтеры) представляли собой отдельную замкнутую касту в лоранском обществе. Они жили на территории своих предприятий, которые, в свою очередь, располагались подальше от населенных пунктов. Обмен производился по традиционной схеме — продукция заводов в обмен на еду для заводчан.

Массовой же миграции «с поля к станкам», имевшей место на Земле во времена «промышленной революции», на Лоране, естественно, не было. Как не было и необходимости в ней.

Глава четвертая

Славин покинул библиотеку только к вечеру — с головой, распухшей от груды полученной информации. Вдобавок, треклятая сумка с консервами казалась не в меру громоздкой, да так и напрашивалась на роль балласта. И все же землянин был доволен; профессионально доволен и удовлетворен проделанной работой.

— «Лоранское дело», запись номер четыре, — вполголоса, но весьма бодрым тоном сообщил он диктофону, — похоже, разгадка близка! Как показало изучение местных исторических данных, планета уже несколько веков управляется авторитарно-теократическим режимом, основанным на культе планеты-Матери. Культ, кстати, не является традиционным для подавляющего большинства лоранцев. Он был перенят ими от жителей одного крупного, ранее находившегося в изоляции, острова.

Режим осуществляет свою власть посредством психотропного воздействия предположительно площадного типа. Этому воздействию подвержено все население планеты; с его помощью служители культа контролируют поведение своей паствы, подавляя агрессивность и другие, наиболее острые формы девиантного поведения.

Навязанная господствующим культом идеология затрагивает все сферы жизнедеятельности лоранского общества — включая экономику и научно-техническое развитие. Последнее обусловило техническую отсталость местной цивилизации.

Важную роль в осуществлении психотропного воздействия на население Лораны играют так называемые «дольмены», а точнее — скопления каменных столбов, расположенные близ населенных пунктов. Примечательно, что именно с появлением на материке первых дольменов, численность последователей культа начала резко расти.

В отличие от святилищ, дольмены оказались практически неуязвимыми для агрессивных действий религиозных фанатиков, исповедавших другие культы. Предположительно, дольмены являются если не источниками, то по крайней мере ретрансляторами психотропного воздействия.

Особый интерес представляет карательная мера, применяемая в отношении носителей девиантного поведения… в числе которых оказались и выходцы с Земли. К сведению командования ВВКС: пропавшие участники 32-ой межзвездной экспедиции, спасатели, а также бойцы батальона космического десанта, высаженного на планету живы и физически здоровы. В частности я лично встретился с капитаном Рамиресом, возглавлявшим 32-ую межзвездную экспедицию. Попав под психотропное воздействие культистов, он и другие земляне приняли якобы самостоятельное решение остаться на Лоране и прервать связь с Землей.

Но вернемся к носителям девиантного поведения. Механизмом воздействия на них служит искусственное нагнетание их собственных страхов, переживаний, а также мук совести. Последнее особенно эффективно против преступников, отчего асоциальное поведение на планете практически не наблюдается.

Обработка носителей девиантного поведения принимает форму… хм, ночных кошмаров… неприятных сновидений, гнетуще действующих на психику. Подобной обработке оказался подвержен и я, отчего в ближайшие сутки мне может потребоваться эвакуация.

Рекомендую следующие действия в отношение Лораны.

Первое. Признать планету потенциально опасной для граждан Земли. И объявить карантинной зоной.

Второе. Воздержаться от каких-либо насильственных действий в отношении жителей Лораны… и вообще каких-либо контактов с ними.

Третье. Подвергнуть тщательному изучению дольмены, установить природу психотропного воздействия и найти способ защиты от него. Категорически не рекомендуется уничтожение дольменов точечными ударами, либо искусственное подавление воздействия, осуществляемого с их помощью. В противном случае существует риск дестабилизации или даже полного разрушения жизненного уклада лоранцев. Последнее представляется крайне нежелательным для дальнейшего взаимодействия цивилизаций двух планет.