Трикстер практически сразу же отворачивается и хватает за локоть девушку, пришедшую с ним.
Я удивленно моргаю, когда внимательнее разглядываю ее. Джейн?
— Тор! — кричит она, порываясь броситься к нему по ступеням, но бог обмана останавливает ее и что-то говорит. Девушка сразу меняется в лице. Напряжение возрастает, покрывая все вокруг липким слоем, но не затрагивая мою искалеченную душу.
А между тем громовержец смотрит на них все с тем же непробиваемым спокойствием и начинает идти навстречу, сжимая в руке Мьельнир. Я продолжаю наблюдать за всем этим со стороны, так как не в силах что-либо сделать. Даже нормально набрать воздуха в легкие.
— Тор, — повторяет Джейн, медленно спускаясь по ступеням. Локи тенью следует за ней. Оба напряжены, в глазах девушки мелькает страх. Очевидно, трикстер ей все разъяснил.
Громовержец приостанавливается, держа молот наготове.
— Узнаешь меня? Это я, Джейн.
Ее голос дрожит. Девушка достигает последней ступени, встав в одном шаге от Тора. Они смотрят друг другу в глаза. Я вижу лишь спину громовержца и потому могу только гадать, спали чары или же нет.
— Джейн? — в конце концов переспрашивает он. Шатенка облегченно выдыхает и бросается ему на шею. Я выпускаю воздух из легких наравне с ней. Слава богу.
С трудом собравшись, я медленно поднимаюсь с колен. Ноги не держат. Меня всю колотит. Колючий ком слез все еще стоит поперек горла. Казалось, что он застрял там навсегда. При каждом вдохе в грудине отдавало болью. Несмотря на произошедшее, я все еще никак не могла до конца поверить в смерть Бальдра. Просто не могла. Все еще ощущалось его тепло, виделись ярко-голубые глаза.
Локи подходит ко мне, окинув внимательным взглядом с головы до ног. Он не касается меня и соблюдает допустимое расстояние между нами, чему я очень благодарна. Я не вынесу, если он коснется меня. Не вынесу, если заговорит о своем предательстве. О нас.
— У тебя кровь, — заключает он, с некоторым испугом оглядев мои руки и перепачканную одежду. Я вздрагиваю, как от удара током. В носу щиплет.
— Это не моя, — хриплю я не своим голосом, посмотрев на мертвого Бальдра и тут же отвернувшись. Он просил меня о победе. Значит, надо сражаться. А если я вновь увижу его, то не смогу биться. Просто упаду на пол и пожелаю умереть.
Локи присаживается рядом с Бальдром и приставляет к его шее два пальца. Что-то шепчет, но затем обреченно закрывает глаза и встает. Я обхватываю себя руками. Больно. Слишком больно. Настолько, что все происходящее вокруг воспринимается как через мутную пленку.
— Останови Амору, — тихо прошу я, глядя в изумрудные глаза. — Я знаю, что ты можешь ее остановить.
Бог коварства ничего не говорит, только смотрит на Чаровницу. Она подняла выше камень, заставив молнии вспыхнуть ярче и рассыпать тысячи искр по полу. Артефакты начали загораться яркими цветами, а затем вспыхнули. Мне в лицо ударила тугая волна жара. Амора рассмеялась, с довольным видом озираясь вокруг себя.
Локи подходит вплотную к преграде в виде молнии. Чаровница оборачивается к нему и вскидывает одну бровь.
— Амора, — произносит младший принц низким баритоном. — Позволь помочь тебе.
Я вздрагиваю и непонимающе делаю шаг назад. Что?
Белокурая красавица расплывается в улыбке.
— Снова уловки, Локи. Я знаю, что ты хочешь остановить меня, как и все остальные.
Мое сердце в груди замирает, пронзенное еще одной стрелой. Я перевожу взгляд на спину бога обмана, абсолютно ничего не понимая. Он все-таки на ее стороне?
— Я не обманываю тебя. Давай завершим это вместе.
Его голос ровный, спокойный, уверенный. Бог обмана твердо знает, о чем говорит. И это пугает меня. Я трясу головой, вслушиваясь в каждое сказанное им слово.
Так значит, правда? Локи снова всех предал?
Я оглядываюсь на Тора, Дарена и Джейн, но по их лицам видно, что они в точно таком же недоумении.
Амора пожимает тонкими плечами, все еще не опуская камень, чтобы позволить пройти трикстеру.
— С какой стати мне верить тебе?
— Мы были вместе, — приподняв подбородок, говорит бог. Я на секунду зажмуриваюсь, сжав кулаки. Сомнений быть не могло. Локи вновь всех обманул. А мы повелись. Так легко.
И от этого в разы обидней и больней.
— Ключевое слово “были”, — усмехается Амора, поправляя белокурые волосы свободной рукой. — Я знаю, что ты на их стороне. Или уже забыл свои слова, сказанные в коридоре?
Бог коварства разводит руками:
— Необходимо было, чтобы остальные поверили в то, что я иду против тебя.
А у меня все внутри холодеет и застывает в таком сильном напряжении, что вот-вот лопнет. Сжимается, скручивается до безумного учащения пульса. Каждое его слово бьет меня куда-то в грудь очень больно, на что я только неверяще качаю головой.
Амора недоверчиво щурится, но затем в ее глазах появляются яркие опасные огни. Шоколадный взгляд становится практически черным.
И я до металлического привкуса закусываю губу, когда Чаровница смотрит на меня.
— Докажи мне, — вкрадчиво произносит она. — Убей Джен.
Убей Джен.
Эти слова настолько неожиданны, что осмысление приходит на добрую минуту позже. Я отшатываюсь, в ужасе смотря на спокойную Амору.
Слышу, как бог коварства нервно усмехается.
— Ты, должно быть, шутишь?
В груди начинает неприятно саднить, а тревога покалывает затылок. Плохое предчувствие буквально вибрировало внутри. Да что там. Раздирало, заставляя просыпаться странную тянущую боль.
И мне тоже хочется верить, что Чаровница просто шутит. Просто снова развлекается в свойственной ей манере.
— И в мыслях не было, — вопреки всему произносит Амора, бросив холодный взгляд на меня. — Сделав это, ты докажешь то, что действительно на моей стороне.
Локи не говорит ничего. Они просто стоят и смотрят друг на друга, а я не могу шевельнуть ни одним мускулом. Мысли в голове крутятся подобно рою пчел. Это что значит? Чаровница действительно желает моей смерти?
Я делаю несколько шагов вперед на плохо слушающихся ногах и смотрю на трикстера. Его лицо не выражало ровным счетом ничего. Все та же холодная маска безразличия.
— Локи? — настороженно говорю я. Взгляд на секунду падает за его спину. Тор буквально прожигал нас потемневшими глазами, готовый в любую секунду защитить меня и положить конец этой битве.
Я дожидаюсь, когда изумрудный взор обратится на меня. Сердце тревожно бьется в груди. Я не знаю, что сказать. Просто стою и жду.
Знать не знаю, что думает трикстер. Допускает ли вообще мысль о том, чтобы причинить мне боль.
И он принимает решение. Протягивает руку, грубо хватая меня за талию и притягивая к себе. Поперхнувшись воздухом от неожиданности, я даже не сопротивляюсь. Проходит секунда, прежде чем Локи делает странное движение рукой. Клинок, которым Тор ранил Бальдра, вспыхивает изумрудным свечением и оказывается сжат в тонких пальцах.
Я широко распахиваю глаза, содрогнувшись всем своим естеством. Воспаленный мозг никак не желает принять происходящее.
Он что… правда?..
Мысль перебивается, когда я слышу его холодный баритон, обращенный к напряженно застывшей Аморе.
— Смотри, и ты поверишь, — произносит он и делает резкое движение рукой. Боль пронзает левый бок. Так неожиданно и быстро, что я поначалу ничего не ощущаю, замерев в сильных руках. Лишь сосредотачиваю свое внимание на крике Тора.
А затем яркая вспышка ударяет в сознание так сильно, что я пошатываюсь. Боль мгновенно оживает, начинает рвать невидимыми зубами, пропекать буквально до костей.
Я приоткрываю пересохшие губы. Не могу вдохнуть. Не могу издать ни звука.
Почему…
Ужасающее осознание пронзает наравне с болью. Ежесекундно. Все сильнее и сильнее. Хочу повернуть голову, чтобы посмотреть на трикстера, но не могу. Перед глазами лишь собственная рана, на месте которой расползается ярко-красная роза крови.
Прямо как у Бальдра…
Локи убирает руку, и я с гулким звуком падаю на пол. Корчусь, прижимая руки к раненному животу. Больно…