Судья остро посмотрел на меня.
– Думаю я, молодой человек, что вы знаете что-то, что не знаем мы. Расскажете? Раз уж рыбу распугали.
Я рассказал все, что знал. Начиная от моих мыслей по поводу Забродина и заканчивая тем, что рассказал мне Саня – про то, что за фрукт крутился на Камбарском причале. Фрукт как раз из московских тем.
Когда я закончил говорить, судья посмотрел на Дмитрия, тот развел руками.
– А что вы хотите, Анатолий Иванович. У нас и половины тех возможностей нет, как раньше.
– Когда я начинал, работали без компьютеров. И порядок был!
– Ну, извините.
Судья посмотрел на меня.
– Александр, я ведь вас помню. Вы у меня по «Солид-Инвесту» судились, так?
– Было дело.
– А теперь чем живете?
– Он наш, Анатолий Иванович… – вступил Дмитрий.
– Я не тебя спрашиваю, – оборвал судья.
– Чем живу? – переспросил. – Да тем же, чем и все. Выживаю. Депутатствую, на торг езжу. Чтобы вы понимали – претензий от руководства завода по поводу левака или чего там – ко мне не было никогда.
– Это мы знаем. Иначе бы ты со мной и не разговаривал даже. Вопрос в другом – ты как будущее видишь?
Я невесело усмехнулся.
– Будущее? А какое у нас будущее? Вы понимаете, с какого-то момента, как только численность рода снижается ниже определенной величины, он начинает угасать. И сколько бы детей ни рождалось – все равно дело плохо. Вспомните Красную книгу – скольким видам удалось из нее выйти? А ведь им человек помогал. А нам – кто поможет?
Судья какое-то время думал, а мы молча ждали. Волна шлепала о борт.
– Мрачно, – наконец сказал Анатолий Иванович, – не ведется у вас политработа на заводе. Плохо это.
– Ты один из тех, кто часто бывает за пределами республики и многое видит. Скажи, хоть в каком-то месте, которое ты посещал, есть справедливость?
– Это зависит от того, что считать под этим словом.
– Не юродствуй. Ты прекрасно меня понял, справедливость одинакова. Что для меня, что для тебя, что для него. Вот только когда речь заходит о собственном брюхе и кармане, мы делаем вид, что не понимаем, о чем речь.
– Постойте… Анатолий Иванович… вы что, хотите… коммунизма нового?
Бывший судья покачал головой.
– Волосы уж седые, а слова все дурные. Коммунизма я не хочу, да и вряд ли он возможен. Коммунисты сильно ошибались в сущности человеческой натуры, – и только когда проверили теорию практикой – поняли. Да поздно было. Нет, разверсток я не хочу. Но я считаю, что, если человеку дать ради чего жить, – он преодолеет любое «как». Ты видел, сколько рабов, людьми как скотом торгуют! Нас и так мало осталось! Рабы, засилье бандитов кругом.
– И что вы предлагаете?
– Идти в поход, освобождать рабов?
– А почему нет?
– Да потому, что сил у нас не хватит.
– Саш, – сказал Дима, – не получится по-другому. Мы их или они нас. Или они нам свои порядки навяжут – или мы им. Не отсидимся.
Откуда это в нас. Чудом, чудом, можно сказать, выжили – и нет, надо спасать мир.
Или это я какой-то ненормальный?
– Постойте, – вдруг понял я, – уже обсуждали что-то конкретное? По Новгороду, еще по чему-то?
Молчание было красноречивее любых слов. Обсуждали. Что было дальше – догадаться несложно. Как и в почти любом подобном заговоре – кто-то слил.
– Еще вопрос. Беспалов, глава администрации Камбарки, в курсе был? Он с вами?
– А что? – осторожно спросил Дмитрий.
– А то, что у него дочь пропала!
Повисло молчание. Каждый мог додумать сам. Господи… ну куда нас несет? Хотя если выбирать между ментами и этими… я выберу этих.
Хотя и те и другие – идиоты.
– Что делать будем? – спросил Дмитрий.
Интересный вопрос.
– Для начала, может, разберемся, кто следит за нами с берега? – ответил я.
– Не оборачивайтесь. Вон там, у мыса я видел проблеск…
Следили скорее всего за судьей. Мы слишком мелкая сошка, чтобы за нами следить.
Наш джип прошел в обратном направлении плотину, но за плотиной – вместо того чтобы идти на Воткинск – Димыч резко повернул руль вправо. Машину затрясло на проселочной дороге…
– В багажнике, – проговорил Димыч, не отрываясь от дороги.
Я прямо на ходу полез в багажник. Трясет, конечно, изрядно, так можно и шею свернуть. Ого…
Вжикнула молния. Помимо «калаша» – в багажнике была «Сабатти 300», охотничья.