На цыпочках добралась до шкафа, в приглушённом свете еле нащупала свою куртку среди вороха верхней одежды, натянула шапку и уже стала открывать дверь.
– Сбегаешь? – тихо спросил папа.
Я вздрогнула и выругалась:
– Чёрт бы тебя побрал!
– Ты как всегда красноречива, – хмыкнул отец и выглянул из кухни.
Он был одет в старый халат, который носил ещё во времена моего детства, а в руках нежно покачивал бокал. Не сложно было догадаться, что за напиток был туда налит.
– Незачем так пугать, – огрызнулась я, а затем чуть мягче сказала: – у меня срочные дела.
Папа зло хохотнул и сделал глоток. Я кивнула на фужер.
– И давно ты на стакане?
– Не тебе меня поучать, – ответил он и немного пошатнулся.
Видимо, это была далеко не первая порция.
– Разве это поучения? Просто вопрос, – аккуратно оправдалась я. – Мне действительно пора.
Отец поднял указательный палец, осушил бокал одним глотком, чуть скривился и сухо произнёс:
– Хреновая тебе семейка досталась, что ты тут даже одной ночи провести не можешь, а?
Сосуд моей злости стал потихоньку наполняться. В голове крутились тысячи ругательств и оскорблений, но я пообещала Агате. Поэтому набралась духу и выдавила из себя лишь мягкое:
– Не говори ерунды.
А затем быстро развернулась, повернула ключ, но папа оказался быстрее. Он навис сбоку, словно туча, выбросил руку и загородил мне проход. В голове снова возникла яркая картинка о маленькой Юне, умоляющей «прости, папочка». Я словно вросла в порог. Сердце пропустило пару ударов.
– Ты опять подводишь сестру, – холодно и тихо сказал он.
И тут меня будто окатили ледяной водой. Собрав все силы и волю в кулак, я оттолкнула отца. К счастью, он уже изрядно выпил, поэтому громко повалился на пол. Стакан выпал из ладони, и от давящей тишины показалось, что звон разбившегося стекла слышал весь Джаро. Я сунула руку в карман, ловко вынула либерган и нацелилась на отца.
– Ты сам меня выгнал из дому, – отчеканила я.
От звуков перепалки проснулась Агата. Она выскочила в коридор, нажала включатель света и несколько секунд в недоумении осматривала сцену. Я заметила, что несколько осколков впились в папину ладонь. Под ней уже натекла лужица крови. Укол совести не заставил себя ждать. Сестра подбежала к папе и помогла ему подняться. А затем посмотрела на меня и с нескрываемым ужасом пробормотала:
– Юнона, пожалуйста, убери пистолет!
В ту же секунду я опустила оружие и отвела взгляд в сторону. На ладонях выступил пот, а по телу прокатилась жгучая горячая волна от осознания собственного поступка.
Я целилась в собственного отца.
От стыда захотелось провалиться сквозь землю. Я спрятала пистолет обратно в карман.
– Ты поранился? – Агата нежно взяла папину ладонь и стала осматривать.
– Всё в порядке, – папина спесь немного поубавилась, и он с несчастным видом повис на сестре.
– Юна, не уходи! Уверена, папа не желал ничего плохого!
Я дрожащим голосом попыталась оправдаться:
– Будешь его защищать? Да он пьян вусмерть!
– Но он тебя и пальцем не тронул! – не унималась Агата.
– Ещё бы чуть-чуть, и тронул!
И тут в перепалку вклинился папа.
– Даже в мыслях не было. Юна, ты считаешь меня врагом? Мне хотелось тебе помочь.
Я сцепила зубы и почувствовала, как к горлу подкатывает комок.
– Ноги моей здесь больше не будет, – процедила я и, громко хлопнув дверью, выбежала вон.
Ночь встретила меня негостеприимно. Разыгралась буря, и в лицо били маленькие ледышки. Я быстрым шагом бросилась вниз по улице к теплицам, не особо соображая, куда иду. Тут было уже некого стыдиться, поэтому сдерживать слёзы не пришлось. Прямо сейчас наружу вырвалась маленькая Юна. И ей было до чёртиков обидно.
Я шла минут десять, не обращая внимания ни на что. Каждая мысль была разрушительнее другой. Пока, наконец, в себя не пришла взрослая Юнона, у которой был стопроцентный способ избавиться от проблем.
И я не видела причин противиться желанию заглушить обиды.
Я остановилась и вдруг поняла, как замёрзла. Дрожащими пальцами достала смартфон и набрала Гектора. Несколько гудков, и напарник взял трубку.