Локи чуть не снёс противоположную стену, когда наткнулся на недоумённый взгляд Зимнего. Захлопнул дверь, чтобы не видеть больше эти полные губы, практически отбежал от неё и присел в своё кресло. Виски вот-вот должно было разорвать от стучавшей в них крови, хотя больше, конечно, она прилила в место пониже. Намного пониже. Локи облизнул пересохшие губы, представляя, как, должно быть, здорово собрать ими влагу со скул Солдата. Вскочил на ноги, безумно глянув в сторону ванной комнаты, плюхнулся обратно. Захотелось пить, а лучше – напиться. Внизу всё ныло, требовало к себе внимания, отвлекало от самогрызения… Локи забросил ногу на ногу, сцепил пальцы в замок и снова задержал дыхание. И вовремя: дверь раскрылась, и показался Солдат, на ходу поправляющий полотенце. Всё, от пупка и до колен, скрывалось за махровой тканью, но Локи всё равно открывался чудесный вид на накаченный торс, плотную шею с облепившими её волосами и порозовевшее лицо. От смущения? Локи мгновенно отбросил эту мысль – смутиться мог, кто угодно, только не Солдат. Зимний просто встал напротив него и отчитался, что закончил с водными процедурами.
- А я… я, - сбился Локи, во второй раз оказываясь под взглядом сверху вниз, - я заглянул, чтобы проверить, как ты справляешься.
- Всё прошло гладко.
- Да-а? Молодец. Кстати, забыл сказать – я же ещё так и не осмотрел тебя на наличие повреждений. У тебя нет ранений?
Не успел Локи и спросить, как Солдат, не меняясь в лице, потянул за два конца полотенца, оголяясь окончательно. Локи подавился воздухом, когда практически перед его носом открылись доселе неизведанные стороны Зимнего.
- Немного задело здесь, - Солдат указал пальцем на рубец, идущий параллельно тазовой кости, но Локи даже ухом не повёл. Кожа вокруг затянувшейся раны выглядела нормальной, без всяких покраснений, но какой там осмотр, если Локи нуждался в полноценной пальпации. Прикосновениями увидеть можно больше, чем просто глазами.
- Жить будешь, - прошелестел Локи, кончиками пальцев обведя рубец по практически затянувшемуся краю. – Ничего серьёзного.
От тела Солдата исходило тепло, концентрирующееся в паховых складках. Локи прикусил губу, нажав на косточку сильней, чувствительней, и двинул пальцем выше, очерчивая таз. Было что-то правильное в том, чтобы касаться Зимнего, хотя логически Локи понимал: ещё чуть-чуть и получит по наглым рукам. Но Солдат не отшатывался, ни порывался избежать прикосновений, только стоял и наблюдал за, как ему казалось, осмотром. А Локи бы всё на свете отдал, если бы на его плече сжалась металлическая ладонь, пожертвовал суставом, если бы пальцы нечаянно его раскрошили, и не отказался бы, чтобы вторая рука прошлась по волосам. Он поднял затуманенный взгляд на лицо Солдата и почти что завыл от разочарования: непробиваемая железная машина. Бездушный кусок биомеханического соединения!
- Что-то не так? – спросил озадаченный Зимний. Локи поднял с пола полотенец, качая головой. С волос Солдата капнула вода, Локи собрал её пальцами с собственного лба и, шаркая ногами, ушёл мыться сам.
========== Глава шестая. 167 градусов по Фаренгейту ==========
Вообще это было неправильно. То, что Локи сейчас ощущал – тот жар, пылающий в паху, слишком неконтролируемый, - совершенно неправильно. Он давно не молоденький божок, заглядывающий под юбки материнским фрейлинам и знакомым девчонкам, которые по обычаю вились скорее возле Тора, чтобы… Локи сдёрнул с головы свитер, хорошенько проехавшись по мгновенно запылавшим ушам, осторожно приспустил штаны – почти задохнулся от разлившейся внизу магмы – и быстренько забрался в ванну. Вода загремела по трубам, окропила спину, когда Локи согнулся пополам – пальцы на ногах подгибались, низ живота уже занемел, но даже пару раз проведя по члену ладонью, Локи не достиг своей точки невозврата. Возбуждение было болезненным, острым, как кинжал, и механические движения не помогали. Охнув, Локи аккуратно опустился на колени. Стало безгранично интересно: а как бы чувствовались прикосновения левой руки Солдата? Холодный ли металл, успокаивающий? Или же он горячее крови, что бухала у Локи в висках, когда он очерчивал практически затянувшуюся рану? Но единственный металл, что знало тело Локи, был в том ужасающе тошнотворном наморднике, что на него надели в предыдущий визит в Мидгард, и присутствовал в тяжести наручников, которые он носил как минимум трижды. Металл же на руке Зимнего априори должен стать чем-то отличным, чем-то лучшим, дарящим комфорт, а не выжигающее внутренности чувство злобы. Солдат если и умел злиться, то в отношении подобного не высказывал. Он был преданным, верным… Перед глазами помутнело, Локи зажмурился: вот он, тот самый крышесносный пик. И почему-то даже за опущенными веками стоял этот непробиваемый взгляд на бесстрастном лице. Коротко охнув, Локи ослабил хватку и опустил ладонь под струи: вода моментально унесла белёсые разводы в водосток. Немного не так представлялась тихая и спокойная жизнь – в ней явно кое-что было лишним. Кое-что, но не кое-кто.
Вымывшись, Локи уселся на край остывающей ванны, вычёсывая колтуны из запутавшихся волос. Его немного разморило, приятно ныли мышцы, и напала внезапная зевота. Вот доберётся до кресла, плюхнется в него – даже раскладывать не станет, сразу уснёт. Наклонив голову вправо-влево и всласть нахрустевшись шейными позвонками, Локи поднялся, удобно устраивая на себе нижнее бельё, собрал с пола всё тряпьё и запихал в старую-престарую стиральную машинку. Она приветливо задребезжала, принимая в себя тёплую воду и порошок, булькнула образовавшимися пузырьками и принялась неспешно жевать своим огромным круглым ртом грязные вещи. Локи постоял ещё минуту, всматриваясь в мутнеющую воду, почесал ноющие рёбра – видимо, морозы крепчали, или, наоборот, дело шло к потеплению, - и вышел в прохладный коридор.
Солдат снова стоял к нему спиной, греясь у камина – блики от огня плясали на его коже, выкрашивая её в медовый цвет. Локи, скрестивший руки на груди – сердце бухало где-то там, за рёбрами, громко и сильно, - осмотрел Зимнего от макушки до… Кхм, массивные армейские ботинки, обутые на голую ногу, немного не вязались с общим образом, но – Один вас всех разрази! – эту железнорукую бестию не портило даже это. Локи в который раз поднял глаза к небу в ожидании поддержки. Кто б знал, что это бесчувственное чудо окажется ещё и нудистом.
- Где твоя одежда? – спросил Локи. То, что на нём самом были хотя бы трусы, заведомо обозначало победу в этом споре. Солдат сначала повернул голову, прислушиваясь к вопросу, после развернулся весь – Локи оставалось только диву даваться, как гармонично он смотрелся на фоне потрескивающих поленьев и тёмных деревянных панелей. Почти полностью обнажённый, открытый, честный – люди такими быть не должны, Локи знал.
- Можешь не отвечать. Но, в самом деле, я не вижу ни одной причины ходить здесь и светить… голой задницей! – прикрикнул он, рукой указывая, определённо, не на ягодицы Зимнего. Солдат склонил голову, выслушивая причитания и проявляя наличие железных нервов. Всё у него железное, подумалось Локи, и мозги тоже.
- У меня нет запасного комплекта одежды, - всё же ответил Солдат, выровнявшись. Он не старался тягаться с Локи в силе духа, но уже потихоньку смекал, что последует за очередным молчанием. Ничего хорошего – это точно, нечто громкое и грубое – попадание на процентов так девяносто девять. Хватило несколько дней, чтобы изучить хотя бы эту сторону Локи: бурные и внезапные всплески негативных эмоций – гнева, раздражения, неудовольствия – были очень частыми и несли за собой разрушения. Но Зимний не сильно бы удивился – или не показал бы это, - если бы Локи вдруг приспичило сесть на пол и от души посмеяться над чем-нибудь совершенно несмешным. Например, над Солдатом. И тут уже бесполезно было бы спрашивать о причине смеха и уж тем более исправлять собственные ошибки.