- Вкусно, - сказал он Локи, чьё лицо после этих слов вытянулось, а взгляд впился в тарелку.
Он так удивился, будто узнал, что в его еде – яд, и он налакался его на две жизни вперёд. Зимний опешил от такой реакции, осторожно отложив ложку в сторону. Необходимо было проанализировать ситуацию. Неужели правда яд? Кто и когда успел его подложить? Видимо, Локи отвлёкся от готовки на пару минут, чтобы, например, сходить по нужде, вот тогда-то враг и проник на кухню. Это же и объясняет наличие на полу разбросанной крупы: кто-то был неаккуратен, возможно, недостаточно опытен, чтобы сделать всё без видимых улик. Если всё правильно, то крайне необходимо вывести токсины из крови. Ему вряд ли что-то угрожает, – его организм выдерживал и не такое, – но необходимо не дать умереть Локи. Почему-то его жизнь встала на планку выше, чем собственная. Зимний упёрся ладонями на стол, приподнимаясь, но Локи, чьи уши запылали как при лихорадке (началось, вот они – первые признаки отравления), закашлялся и странно принялся лепетать.
- Да. Да, я готовлю вкусно. А ты не знал? Вот теперь знаешь. Знаешь. Но я не какая-нибудь кухарка! В следующий раз будешь сам готовить, в обед, точно. Я проконтролирую, потому что не уверен, что ты это умеешь. Не хотелось бы потом есть что-то… что-то не самое лучшее, - Локи выдал это всё как на духу, а после в один глоток выпил всё содержимое стакана. Кофе был горячим, горьким – сахара не нашлось, почему-то, - но Локи не заметил. Закинул в себя ещё половину порции овсянки, вытер губы и ретировался в сторону кресла. Солдат, потерявший нить повествования уже после первого «да», проследил за ним взглядом, пристально осмотрел свою тарелку и скрепя сердце доел.
Локи затих где-то в комнате. Не оставлять же посуду на столе, откуда она всегда может упасть и разбиться? Так Зимний и думал: не оставлять, а убрать хотя бы в раковину, которая и так уже была завалена столовыми приборами и кружками. В доме находились только Локи и Солдат, но посуды, казалось, хватит на целый гарнизон. Что-то неприятное ворочалось внутри, когда Зимний смотрел на этот беспорядок. То ли нелюбовь к хаосу и беспорядку, то ли выверенный военный характер бунтовал, потому что всё было не по предписанию. Солдат помнил, к чему приводило самокопание – головная боль, тяжесть в грудной клетки, тремор правой руки, лишняя нервозность и прочее, - так что лучше было поступать, как того требовали механические рефлексы, а не осмысленные умозаключения. Вымыть тарелки, ложки и поставить всё на полку – задача из самых лёгких. По крайней мере, так казалось.
А в комнате в это время Локи сел, сложив ладони и зажав их между коленок. Словно провинившийся маленький принц, которого вот-вот должен был позвать Один в тронный зал и прилюдно отчитать за пакости. Но он ничего не сделал. Ни-че-го. Разве что приготовил завтрак, вкусный, как оказалось. И теперь внутри Локи был чудесный эмоциональный раздрай, причиной которого был нелепый и скомканный комплимент. И комплимент ли вообще? Локи не знал, как реагировать. «Я человек, и ничто человеческое мне не чуждо» - только он человеком не был, хотя и испытывал те же чувства, что и мидгардцы. Похвала была настолько приятной, что он невольно зарделся. И это тот, кто примеряет на себя маски, как нечто должное и само собой обязующееся. Подумалось, что надо опять сбежать на свежий воздух – но Солдат, конечно же, полетит следом. Снова будет какая-нибудь ссора или даже дойдёт до драки. Драться Локи не хотел – всё и так болело, что ни вздохнуть, ни продохнуть. Значит, посидит тихонечко в уголке – авось, про него и забудут.
Вести себя, как смущённая девчонка, богу и царю не подобало. Но Локи не мог ничего сделать, чтобы заставить себя подняться с кресла и приняться за запланированную уборку. Солдат на кухне чем-то гремел, тарахтел, звенел – нервы не выдерживали, когда слышался дикий звук падающего металла или шорох щётки по дну чашки. Локи скрипел зубами, считал от одного до ста и обратно, прокручивал в голове цитаты из старых фолиантов, но когда на пол, судя по всему, полетела одна из тарелок – рывком поднялся и заскочил обратно в кухню. Как и ожидалось, порядок сам не материализовался, а вот беспорядок значительно разросся. Зимний, стоя в этом кавардаке, злобно зыркал то в полную раковину, то на грязные белые разводы от середины тумбы. Локи вздохнул.
- Ты решил, что не стоит заморачиваться с мытьём посуды, а просто разнести её в пух и прах? Похвальный мыслительный процесс, хотя и в корне неверный. Оставь, - мягко попросил Локи, когда Солдат наклонился к осколкам. Хорошо, что додумался собирать их металлической рукой – меньше поранится, и Локи не придётся бегать по дому и искать аптечку.
- Нужно убрать, - ответил Солдат, впервые ослушавшись приказа и отметив про себя, что это странно и неожиданно слишком приятно, вот просто взять и не подчиниться даже в такой мелочи. Он осторожно собрал наиболее острые куски белого стекла, сложил их в одну кучу и уставился на Локи, безмолвно спрашивая, куда можно их пристроить.
- А, сюда давай, - Локи нашёл картонный плотный пакет, раскрыл его, чтобы Зимнему было удобней, и подождал, когда Солдат выбросит остатки тарелки. Скрутив пакет, он положил его поближе к выходу с кухни, чтобы не забыть отнести или на улицу, или в подвал. Повторения поломки он допустить не мог, поэтому оттеснил Солдата от раковины – тому это очень не понравилось, судя по взгляду и поджатым губам, - и принялся сам мыть посуду. Зимний топтался рядом, не зная, куда себя деть, поэтому Локи, посмотрев на него, как на неугомонного мальца, протянул свёрнутое полотенце.
- Только ничего не разбей в этот раз. Я мою – ты вытираешь и ставишь посуду вон на ту полку. Приказ ясен?
Солдат кивнул. Локи на мгновение показалось, что тот был готов улыбнуться, но наваждение ушло вместе с водой, слившейся в канализацию. Сжав в ладони бок кружки, Локи, стараясь не отвлекаться, елозил по ней скользкими от пены пальцами, сошкрябывая прилипшие сгустки кофе. Солдат дожидался чего-нибудь вымытого, поднимая и опуская полотенце в руках. Взяв из рук Локи кружку, он вытер её и убрал, куда было сказано. Дело сдвинулось с мёртвой точки и пошло очень даже хорошо. Вдвоём убираться оказалось чуточку неудобно (Солдат постоянно зажимал Локи у тумбы, когда тянулся к новому предмету из посуды), но зато быстрей и - Локи не верил, что думает в таком ключе, – веселей. Даже когда Зимний, забирая у него ложку, уронил её обратно в мыльную воду и обрызгал Локи, тот только смахнул со своего лица пену и размазал её пальцами по щеке Солдата, искренне рассмеявшись, и тут же замер, поняв, что произошло. Стало не до веселья. Солдат воззрился на Локи, ожидая разъяснений, а Локи чуть было не ушёл обратно в своё кресло – умирать со стыда. Хотя ничего постыдного не было: он просто действовал на автомате, капельку заигравшись.
Так или иначе, но с посудой они разобрались, использовали ту воду, что принёс Зимний перед завтраком, чтобы вымыть полы – увы, пришлось объяснять Солдату, что одним и тем же полотенцем нельзя мыть всё вокруг, это же не какая-нибудь волшебная тряпочка, - и даже сорвали паутину, про которую Локи забыл в первый день. В целом, он остался доволен. Солдат тоже, наверное. Была же причина, по которой он вспомнил про коврик и то, что там всё ещё лужа. Так и перебрались в главную комнату. Локи критически осмотрел перестановку, в который раз поражаясь – ну нельзя же делать всё по одному собственному желанию, не спросив перед этим его.
- Если смотреть через окно – кресло стояло на самой выгодной для выстрела позиции. Могло задеть, когда ты спишь, - вербально возразил Солдат, когда его заставили перетаскивать кресло на место. – На кровати тоже было небезопасно спать.