Пацаны с сумками стояли уже у дверей. Вытолкал их Иван Яковлевич на двор и, вздохнув, как никак новая страница жизни начинается, тоже вышел на улицу. Энгельгардт разговаривал с вышедшим из их танка, по ошибке обозванного «Опелем», невысоким молодым человеком в полицейской форме. Это плюс. Если за рулём сидит полицейский, то по крайне мере до Франкфурт-на-Одере у них точно проблем не будет. Своих не остановят.
Всё, пожали руки и полковник сел на переднее сидение «Мерседеса».
– Хорошая у вас машина, новая почти и мотор отлично отрегулирован, с ветерком помчим, дороги ночью пустые, гони с любой скоростью, – не зря Карл предупреждал, полицейский Вилли оказался словоохотливым. Да и молодость.
– Угу, – буркнул Иван Яковлевич, – можно я посплю? Устал.
– Конечно, конечно, господин …
– Отто фон Штиглиц.
– Спите, господин Отто, не буду вам мешать, – парень отпустил сцепление и автомобиль плавно понёс их к польской границе.
Глава 26
Событие семьдесят первое
Муж и жена толкают автомобиль к автосервису. Муж говорит:
– И все-таки тот тип, который продал нам эту колымагу, в одном точно был прав…
– В чем именно?
– Эта машина на самом деле почти не расходует бензин.
Они не успели. Чуть-чуть. Саму малость. И ведь замечательно всё начиналось. Выехали из Берлина и почти под сотню километров в час мчались к Франкфурту-на-Одере. Брехт и, правда, заснул, как только из города выбрались. Укачало. Дорога не плохая, без ям и кочек всяких, но по горизонтали не выровнена, то верх, то вниз. Так и укачало. Проснулся Иван Яковлевич от остановки. Даже двигатель перестал рычать.
Вилли выбирался из машины. Брехт пошевелился. Полицейский заметил и приветливо улыбнулся.
– Просыпайтесь, герр Отто. Всё, дальше сами. Это заправка на выезде из Франкфурта. Сейчас я вашу замечательную машину заправлю и канистру наберу. А вы вот по этой дороге потом и езжайте, – парень махнул рукой в ту сторону, где над горизонтом уже показался краешек Солнца. Весь восток при этом окрасился в красно-оранжевые тона, – Хороший день будет. Тепло, на небе ни облачка.
– Ну, да. Над всей Германией безоблачное небо, – пробурчал полковник, пытаясь найти ремень безопасности.
– Что говорите, господин Штиглиц? – развёл руками полицейский, показывая, что не услышал.
– Говорю, да, небо безоблачное. Весна настоящая пришла. – Брехт тряхнул головой, остатки сна из головы выпроваживая. Какой ремень, какой такой безопасности?! Нет ещё этого в машинах, не дошёл прогресс. Пора просыпаться.
Иван Яковлевич растолкал спящих на заднем сидении бойцов интербригады.
– Орлы, подъём. Чтобы потом по кустам не бегать, сходите в туалет и умойтесь заодно. Потом по бутерброду схомячим и в путь, нам ещё с час до границы добираться.
Шлангов с колонками на этой заправке не было, да и были ли вообще, где в Германии. Брехт и не думал как-то об этом. Дошёл ли прогресс до заправок со счётчиками и насосами? Из огромной цистерны Вилли вёдрами сливал бензин и через воронку заливал его в огромный 110 литровый бак Мерседеса. Раз семь сходил туда-сюда. Под конец, набрав канистру, полицейский пристроил её назад во вместительный багажник.
– Давайте прощаться, герр Отто. Счастливо вам добраться и успехов в торговле. Я, вон, назад двести метров пешком пройду, там железнодорожная станция. Auf Wiedersehen. - полицейский козырнул, широко улыбнулся и, пожав по очереди всем руку, пошёл на запад.
Брехт стоял и смотрел вслед. Хорошие люди в Германии. Ни одного фашиста воочию не видел и не общался. Обычные нормальные вежливые люди. Что случится с ними через несколько месяцев, что поголовно все озвереют? Ну, дай бог, война с Францией теперь пойдёт по другому сценарию и это Гитлера отрезвит.
Дожевали бутерброды, заполнили фляжки водой из колонки, что раритетным чугунным столбом торчала на краю заправки и тронулись. Минут через пять пути «Мерседес» стал фырчать. Ещё через пять его стало дёргать, а потом он и вовсе заглох. Прямо перед указателем встал, на котором было написано, что до польской границы осталось пять километров.
– Вот это называется немецкое качество! – Брехт повернул ключ в зажигании, но машина дёрнулась, так как стояла на скорости, и все успехи на этом закончилась. Брехт даже дальше экспериментировать не стал, ещё посадит аккумулятор.