— Миссис Шкваллингс, — заявила Долорес, выпрямляясь во весь рост. — Мой муж — Добропорядочный гражданин. Если его и арестовали, это произошло по ошибке, и его скоро отпустят.
Из гостиной послышался тихий перестук копыт по ковру. Долорес торопливо кивнула гостье на прощание.
— Простите, мне пора идти, я как раз собиралась, гм, принять ванну.
— Пусть вода смоет ваши заботы, — шепнула гостья в ответ.
Долорес торопливо закрыла дверь, и вовремя: на пороге прихожей появился единорог в сопровождении порхающих близнецов и желтоватого дождя из разбитых яиц.
— Отто, ты знаешь эту женщину? Ты понял, о чём она говорила?
— Я ее где-то видел, мама. — Он порылся в памяти. Пёс, лакрица, пёс, лакрица, пёс, лакрица, пёс…
— Она хотела изменить внешность, чтобы ее не узнали, верно? Не слишком-то удачный маскарад. Зебби, положи миску на место! Ты видел ее руки? Они не такого цвета, как лицо. — Долорес задумалась. — Она, наверно, намазала лицо какой-то краской, а руки намазать забыла, или не успела. Наверно, Отти, в ее лице есть что-то необычное. И она знает, как нас всех зовут! Как думаешь, может, ее прислал папа? Может, это и есть весточка от него?
— Пусть вода смоет ваши заботы! — воскликнул Отто. — Сегодня и ежедневно! Ну конечно! Это же из прачечной «Огнебочка»! Я ходил туда с папой, и он ушел в другую комнату. Там была дракониха, мама, самая настоящая. Она укусила папу за ногу, и она ела лакрицу! Не пёс, а дракон, не пёс, а…
— Дракониха? В прачечной? Укусила папу за ногу?
— Да, вот куда нас приглашают!
— А кто эта женщина? Вдруг это ловушка?
Отто треснул себя кулаком по лбу.
— Так это же мисс Чёлкинс!
— Из библиотеки?
— Да, она такая же, как я, — вся в веснушках. Только у нее они рыжеватые. И здесь, на щеке, они складываются в рисунок. Вроде сердечка. Вот его она и старалась замазать, потому что он такой заметный. Миссис Шкваллингс наверняка обратила бы внимание. Ты видела ее руки — все в веснушках! Она вчера помогала папе и старалась…
Он совсем запутался в словах и замолк.
— Из библиотеки? — повторила Долорес.
— Она там работает. Помнишь, я тебе о ней рассказывал. Она меня вела по потайным коридорам. Она храбрая. — Он снова помолчал. — Как папа.
Мать и сын переглянулись.
— Надо идти в прачечную, — решительно сказала Долорес. — Никакой это не день рождения!
Гепси спустилась с потолка и поцеловала Отто в нос. От нее приятно пахло поджаренным хлебом.
Они заперли дверь на щеколду и начали собираться.
Отто вспомнил про письмо. Он разорвал помятый конверт (хотя тот и был уже вскрыт) и радостно встрепенулся — это была весточка от Данте:
«Башмак!
Слыхал, твой отец арестован и что все вы волшебки. Не могу сообщить моего нового адреса. Прости. Папа совсем взъярился. Говорит, все вы заодно. Так передавали по телику. Мы живем хорошо.
С приветом,
Данте».
Отто с сидящей на голове сестренкой угрюмо побрел к себе в комнату и принялся снимать с потолка мобили с пауками и драконами. Не закончив, он остановился и выглянул в окно (разумеется, закрытое). В голову лезли мысли о Мэб, о папе и обо всём прочем.
— Отти плачь, Отти плачь, — грустно пищала Гепси.
В комнату вошла мама.
— Надо тебя постричь, — заявила она с порога.
— Что?! Нет, мам. Ни за что!
— Обязательно надо! Тебя видела та женщина, и двое городовых натыкаются на тебя повсюду. А сейчас нам предстоит пройти через весь Город. Без волос тебя никто не узнает.
— Как это — БЕЗ волос?! Ты что, собираешься состричь так МНОГО?
В одной руке Долорес держала маникюрные ножницы, в другой — бритву Альберта.
— Это от Данте?
Отто пожал плечами. Горло сдавила горькая боль.
Близнецы скакали по кровати, взлетая до потолка и кувыркаясь в воздухе.
— Что за невероятные дети, — вздохнула Долорес.
— Невозможные, — согласился Отто.
Оба хихикнули, но смех получился каким-то совсем не веселым.
Мама одну за другой срезала пряди белых кудрявых волос.
Потом она начала брить сыну голову.
Но вдруг остановилась. Часы на кухне пробили одиннадцать.
На самой макушке у Отто осталась мягкая белая полоска.
— Готово? — спросил он.
— Да.
— А макушку?
— Некогда. А то бабушка расскакалась, никак не успокоится. Чем быстрее мы выведем ее отсюда, тем лучше.
О том, как выбраться из дому, они и думать боялись. Двое летающих близнецов. Единорог. А в дверях — миссис Шкваллингс с приказом чуть что, звонить в Полицию Обыденности…