— Прощупывали друг друга, так что ли?
Отец нахмурился.
— Я бы выразился не так.
— Прости, пожалуйста, — поправился я.
— Мы знакомились друг с другом, выясняли, что мы за люди.
— Что же он за человек?
— Как тебе сказать… У него густой низкий голос, он говорит не спеша, кажется очень уверенным в себе, нетороплив — в общем, производит сильное впечатление.
— Он тебе понравился?
Отец решительно кивнул головой».
Затем Рузвельт-младший поинтересовался результатами первого пленарного заседания конференции.
«— Сталину показали наш план операции «Оверлорд» (кодовое обозначение высадки войск западных союзников в Северной Франции. — В. Ч.), — сказал отец с улыбкой. — Он взглянул, задал один-два вопроса и затем прямо спросил: «Когда?»
Далее Рузвельт-старший сделал весьма примечательное заявление.
— Я уверен, — сказал он, — что мы со Сталиным поладим. В ближайшие дни будет ликвидировано немало недоразумений и подозрений прошлого, надеюсь, раз и навсегда. Что касается Уинстона…
Тут хозяин Белого дома замолк, раздумывая.
— Не так гладко, что ли? — спросил Эллиот.
— Здесь мне придется основательно потрудиться, — продолжил президент. — Они так не похожи друг на друга. Такая разница во взглядах, темпераментах…»
Затем, пишет Эллиот, президент рассказал об обеде, который он дал накануне в честь Сталина, Черчилля и высших дипломатических сановников, и о том, что они засиделись до одиннадцати часов вечера, осторожно и неторопливо беседуя о политике. При этом необходимость в переводе оказалась незначительной помехой. Зато очень серьезно мешала диаметральная противоположность взглядов Сталина и Черчилля.
Рузвельт-младший полюбопытствовал, какие именно политические вопросы обсуждались.
«— Мы говорили обо всем, что приходило нам на ум, — ответил президент.
Он перечислил темы беседы: послевоенная организация мира; организация трех государств, которые должны будут поддерживать мир; точная договоренность насчет того, что мир до такой степени зависит от единства действий этих государств, что в важных вопросах отрицательная позиция хотя бы одного из них должна будет налагать вето на спорное предложение в целом. Отец сказал, что вопрос о праве вето подлежит еще тщательному обсуждению, но что, вообще говоря, он поддерживает этот принцип, учитывая бесспорную необходимость единства «тройки» в будущем…»
Разговор отца с сыном был прерван. Президент направился на торжественную церемонию: Черчилль вручал Сталину от имени английского короля и народа Великобритании большой двуручный меч — дань уважения героям Сталинграда. Затем состоялось очередное пленарное заседание. После него отец и сын Рузвельты встретились снова.
Президент сказал, что сегодня они будут в гостях у Сталина. Он добавил, что обед будет в русском стиле и, если эксперты из госдепартамента опять не напутали, за обедом будет множество тостов.
Далее, пишет Эллиот Рузвельт, состоялся следующий разговор:
«— И этот человек умеет действовать, у него всегда цель перед глазами, — медленно и задумчиво сказал президент, имея в виду Сталина. — Работать с ним одно удовольствие. Никаких околичностей. Он излагает вопрос, который хочет обсудить, и никуда не отклоняется…»
Из архивной справки. Тегеранская конференция глав правительств Великобритании, СССР и США состоялась 28.11. - 01.12.1943 года.
Рассматривались важнейшие вопросы войны и послевоенного сотрудничества и обеспечения прочного мира. В центре работы находилось обсуждение и координация дальнейших военных действий против гитлеровской Германии. По настоянию советской делегации было принято решение об открытии второго фронта в Северной Франции в мае 1944 года.
Обсуждался вопрос о вовлечении Турции в войну на стороне антигитлеровской коалиции.
В Декларации трех держав о совместных действиях в войне против гитлеровской Германии (принята 01.12.1943 года) говорилось: «Мы пришли к полному согласию относительно масштабов и сроков операций, которые будут предприняты с востока, запада и юга. Взаимопонимание, достигнутое здесь, гарантирует нам победу».
Советская сторона, идя навстречу союзникам, заявила о готовности по завершении военных действий в Европе вступить в войну против Японии.
США поставили вопрос о расчленении Германии после войны на пять автономных государств. Предложение было поддержано Черчиллем, который настаивал также на создании Дунайской конфедерации с включением в нее Австрии, Венгрии и некоторых южных районов Германии. Советский Союз выступил против этих планов, и они были переданы на доработку в Европейскую комиссию.