«Кто-то любит меня…»
Кто-то любит меня? если кто-то, раз кто-то
– пусть развалится до черноты потолок
потолок голубой, голубой аж до рвоты
кто-то любит меня
не сказать чтобы бог
и пока я стою в стороне от безликих подруг
и пока я фригидна, но лучше бы Фрида
я узнала что бог есть по сущности круг
остальное же в нём
остаётся сокрытым
кто-то любит меня потому что я ноль
и я ближе поэтому к вам, и мы с вами поржали
кто-то любит меня и во всём оставляет мне 'но'
и шукшински в париж провожает
кто-то любит меня: я без рук и без ног
я смотрю в потолок
и на нём всё прекрасно
кто-то любит меня может бог вряд ли бог
раз он любит меня
то надолго я здесь не останусь
<отторжениe отражения>
И чтобы чувства не раскраивать:
в начале мира было сло-
сказали не было цветаевой
и что европа это зло
сказали бог был тоже русским
затем чтоб всех предостеречь
и Осип зря тогда рехнулся
кидаясь в окна ради встреч
а чё ему сдались те встречи
Надежда, испеки пирог
пролей стакан и будет млечность
пролей себя и будет бог
<я>
чего страдать, я знаю стены
иди ко мне, снимай пальто
чего спасать, я знаю тело
никто не вечен, вечен кто
чего идти, останься там
где ты стоишь, пальто – на плечи
и если после пустота
то вечен кто
то каждый вечен
от этой вечности согнусь
снимай пальто и тело тоже
я вечен только тем, что пуст
а должен тем, что так похожи
до нас и после два пробела
/я в них свою оставил нежность/
я вечен тем, что сбросил тело
а должен тем, что я есть между
<я смотрю чтобы смотреть>
я смотрю как небо гаснет
я смотрю как пахнет газом
как на кухне воют трубы
может быть это сирены
не пойми меня превратно
почему нельзя как врубель
враз рехнуться безвозвратно
и потом лежать в сирени
слышу время ходит рядом
слышу нам страна не рада
тыщи лиц похожих очень
тем что выход обеспечен
переполнили вагоны
встрять чтоб долго
встрять чтоб прочно
и плевать что мир огромен
все выходят на конечной
<что>
а люди кончаются на покрывале
а я стою рядом но я же не ангел
я выплюну сердце и пусть продувает
дыру во мне ветер
Ломая фаланги
стою где то рядом всего ж где то рядом
и если я ангел (но я же не ангел)
обои покроются выгарью ада
и нас заметёт всех в сугроб высоченный
крылом и метлою, которою дворник
и нас заметёт и детей и качели
быть может сегодня а может во вторник
(себя разглядевши в разрезе продольном)
так вот что хранится у смерти в подоле
<вот только>
а раз друг на друга похожи все люди
то их ненавидеть окажется проще
давай же так просто без всяких прелюдий
повесимся в роще
по нам будет видно что бога там нету
но всем проходящим особенно детям
мы скажем что пылью б носились по свету
вот только – бессмертье
«Ты кожу свою выверни…»
ты кожу свою выверни и тайны свои выдай
и стань для справедливости невидящей фемидой
чего мне эти люди раз смысл не в людя́х
пускай их маркетологи до звеньев разглядят
следами с кем-то меряться но снег тогда на что
вот если б век спустя нас кто-нибудь нашёл
никто нас не найдёт от холода дрожа
ведь это только кажется что след навечно вжат
"навечно" в книги кануло – и затерялось там
как в трубку телефонную кричавший мандельштам
<даже после будет вновь>
Смерть забыв и оставив под грунтом тело,
будет блок воспевать фонари метелью
и снежинки теплить, только губы – сини
а пробиться сквозь холод и он бессилен.
Бога – нет, блока – нет, есть стихи и стены,