– Я хочу знать, – сказала она. – Почему мои люди явились к вам, почему они убили владельца гостиницы и почему вы сначала дрались с ними, а потом вместе бежали?.. Более того, бежали босыми.
Ри посмотрел на моряков, забиравшихся вверх по снастям и ставивших огромные шелковые паруса, которые, надуваясь, хлопали на ветру. Корабль оживал на глазах. Любое судно – это всего лишь неодушевленное рукотворное сооружение из дерева, металла, ткани и канатов, но, когда ветер наполняет жизнью паруса, эти лишенные души создания начинают дышать. Ри не удивлялся тому, что люди дают им мужские и женские имена, уважают и любят их… в известной мере корабли достойны любви, подумал он, не меньше, чем люди. И уж конечно – Ри взглянул на Ррру-иф, – более достойны, чем некоторые из них.
– Твои люди… усомнились в нашей верности. Наша ссора стала результатом серьезной ошибки. Мы рубились, чтобы спасти свои жизни, и я рад, что мне удалось уцелеть.
– Тут есть чему радоваться, согласна: их было четверо на одного. Я бы сказала, что у вас не было ни единого шанса уцелеть.
– Если бы схватка продолжилась, нас с Янфом ждала бы верная смерть – как Джейма. Но мы попытались примириться… мы убедили твоих людей в том, что мы не предатели. Но тут проснулись жильцы и слуги и, на нашу беду, обнаружили труп содержателя гостиницы… Скверно получилось, ибо это был человек добрый, заслуживавший лучшей участи. Нам пришлось бежать.
– Но почему же вы бежали? На вас напали, конечно, вам пришлось бы объясняться. Но, убежав, вы признали себя виновными, невзирая на то что не убивали его.
– Твои люди не стали дожидаться стражи. И мы с Янфом остались бы вдвоем отвечать за троих мертвецов в собственной комнате и покойника, найденного в очаге под лестницей, предоставив в качестве доказательств лишь собственные клятвы в том, что на нас напали без всяких причин и что мы не имеем никакого отношения к смерти Шраббера. Двое бедных чужеземцев отвечают перед властями города за смерть достойного гражданина… по-моему, в такой ситуации у нас не было шансов спасти свои жизни.
– Согласна.
Они стояли на палубе, наблюдая, как, направляясь в открытое море, «К'хбет Рху'уте» пробирается сквозь лес кораблей, неподвижно стоящих в гавани.
– Мне придется допросить и моих людей, – сказала Ррру-иф. – А потом еще раз тебя и твоего спутника.
В голосе ее было не больше эмоций, чем тогда, когда она дала грузчикам золото, откупаясь от смерти Шраббера.
– Смерть этой сухопутной крысы ничуть не волнует меня: таких людей много больше, чем необходимо Матрину, и, если один или двое из них оставят сей мир по нелепой случайности, ничего страшного не произойдет. Меня беспокоит другое: то, что мои люди настолько усомнились в вашей верности, что оставили корабль без моего разрешения, чтобы убить вас. А еще то, что вы и они из врагов вдруг сделались приятелями.
– Я все уже объяснил…
– В самом деле. Но суд часто выявляет то, что не в силах дать объяснение. Ты можешь объясняться передо мной, поскольку присягнул перед богами. Поставив на кон душу, ты можешь рассказать свою историю, и на том дело закончится.
Ри кивнул.
Ррру-иф чуть улыбнулась в задумчивости:
– Или быть может, наружу выйдет другая история, и тогда мне придется устроить виселицу, чтобы повесить на ней одного или двух человек. Плохо, когда капитан начинает удивляться поступкам своих матросов, не зная, чего ждать от них в дальнейшем.
– У тебя не будет повода для удивления, – сказал Ри.
– Надеюсь.
В это мгновение Ри понял, что все его надежды сохранить в тайне до прибытия в Калимекку свою истинную цель и истинную присягу умерли в этой стычке. Им с Янфом и сторонникам Яна следовало теперь же взять Ррру-иф в плен, допросить ее и посадить под замок – предоставив Яну возможность вынести ей приговор, когда «Кречет» наконец придет в Калимекку.
Хотелось бы знать, сколько нынешних членов экипажа плавали тогда в Новтерру и сколько из них останутся верными ей. Должно быть, таких найдется достаточно много, решил он. Деньги, огромные деньги, вырученные за предметы Древних, могли купить преданность большинства экипажа. Предстояла кровавая схватка, и Ри подумал, что едва ли сможет вновь встретиться с Кейт в этом мире – не в Вуали.
Ри? Ты слышишь меня?
Ри, отдыхавший на своей койке после обеда, открыл глаза и впервые после долгого времени почувствовал присутствие Кейт. Сердце его мгновенно вспыхнуло надеждой, мыслью, что она и впрямь где-то неподалеку, но, потянувшись к ней душой, он понял, что их разделяют многие и многие мили и что расстояние это все больше увеличивается. Кейт не защищала себя экраном, и он почувствовал, что она только что избежала жуткой опасности, но сейчас за нее можно уже не беспокоиться.
Я слышу тебя.
Любимый, пожалуйста, прости меня. Я ошибалась, пытаясь изменить тебя, добиться, чтобы ты стал другим, не тем, кем являешься на самом деле.
Я простил тебя прежде, чем оставил Дом Галвеев.
Я люблю тебя.
Ри захотелось сейчас же заключить ее в свои объятия, однако пришлось удовлетвориться мысленным прикосновением.
Я тоже люблю тебя.
Возвращайся ко мне. Пожалуйста. Отыщи меня снова. Я не хочу больше быть в разлуке с тобой.
Что случилось?
Перед внутренним взором Ри замелькали картины: нападение Криспина и измена в его отряде, приведенная Эндрю и Анвином толпа и смерть Криспина, наконец, штурм Дома Галвеев. Зрелище это ужасом сковало душу Ри. Он мог потерять Кейт этой ночью, и почувствовал бы свою утрату лишь в самый последний миг, в миг ее смерти, которая заставила бы ее забыть об экране.
Но теперь она находилась в аэрибле вместе с Яном, Дугхаллом, Алви и всеми остальными и летела на юг.
У меня тоже есть новости для тебя , сказал Ри, показывая Кейт изображение корабля, на котором он плыл, и лицо женщины, командовавшей на нем.
Сказать мне об этом Яну?
Нет. Если у нас получится, я приведу к вам корабль вместе с мятежниками, и Ян сам вынесет ей приговор. Если меня ждет неудача, пусть лучше он не узнает, что именно я хотел сделать.
Пусть будет победа. Я не могу без тебя.
Ощутив тревогу Кейт, Ри попытался успокоить ее – насколько умел.
Если меня ждет неудача, я никогда не увижу тебя. Поэтому я не могу проиграть, ведь я должен умереть на твоих руках.
А я хочу умереть в твоих объятиях. Обещай мне.
Обещаю , сказал он.
Напряжение, которое владело ими, соединяя их на таком расстоянии, сделалось чрезмерным, и облик Кейт начал меркнуть перед его внутренним взором. Пока это было возможным, они обнимали друг друга… и наконец образ Кейт исчез совсем.
Теперь он не имел права на поражение.
Обещаю , повторил он, хотя Кейт уже не могла слышать его. Я найду тебя. И никогда больше не оставлю.
Глава 41
Основные силы войска Тысячи Народов двигались к ущелью, покрывая землю живым ковром, тянувшимся до самого горизонта. Шрамоносцы наступали широкой колонной, по обеим сторонам которой разъезжали конные дозоры. По краям колонны двигалась кавалерия, прикрывая собой пехоту. Ну а в самом центре этого живого потока шли мирные переселенцы: женщины, дети, старики, жены, младшие сыновья и дочери офицеров разного ранга, и там же находились припасы, груженные на телеги и волокуши. Стоя наверху ущелья, Хар, младший из сыновей Дугхалла, последовавших за своим отцом, когда, тот начал набирать добровольцев, готовых сражаться с еще гипотетическим в то время врагом, наблюдал за их приближением.
– Их, наверно, в тысячу раз больше, чем нас, – сказал он. – И хотя мы превосходим их в вооружении, численный перевес на их стороне. Они намного сильнее нас.
– Ступай же. – Его старший брат Намид, наблюдавший вместе с ним за ущельем, прикрыл глаза и потер виски. – Скажи Ренену, что они пришли. Нам потребуются люди на Длинном обрыве, Третьем мысе и Высоком мосту, чтобы устроить камнепады. И хороший запас зажигательных стрел. Еще мешки с ядовитым порошком для катапульт. – Он вновь посмотрел на врагов, которых на равнине перед ущельем было что травы в поле или песка на морском берегу. – И ради всех богов, скажи ему, чтобы поторопился.