- Полагаю, что имею дело с тем, кто вернулся в свое тело. Мужчина, глядевший на Хасмаля, усмехнулся, и Дугхалл вновь сосредоточил все свое внимание на зрительном стекле. Звук смешка заставил старого Сокола поежиться. Смех этот казался в данный момент неуместным. Жестоким. Он вполне мог слететь с уст Дафриля... однако Дугхалл твердо знал, что он только что заточил Дафриля в кольце, стоящем на полу перед ним. Значит, человек, чье тело захватил Дафриль, также служил злу.
- Ты даже не представляешь, насколько я благодарен тебе, - сказал мужчина Хасмалю. - Я был готов совершать удивительные чудеса, когда этот лживый Дракон внезапно вырвал меня из тела, ввергнув мою душу в Вуаль. Я не был мёртвым, но не мог бы назвать себя и живым. Твари, что охотятся между мирами... или ты не знаешь о них? Огромные, холодные, истинные воплощения адского голода, они выискивают яркие огоньки душ, заточенных в лишенной света пустоте, чтобы пожрать их. Навсегда уничтожить. Там, вместе со мной были заточены и другие души... я видел, как тьма поглотила некоторых из них. Они более не существуют. Два раза я сам едва избежал подобной участи. Два раза. Побывав пленником этой бесконечной и пустой тьмы, дичью, на которую охотились эти жуткие вездесущие существа, когда каждое мгновение нужно быть готовым оказаться перед фактом полного уничтожения... я до сих пор не знаю, существует ли истинный ад, но ужасов Вуали я испытал достаточно. А потом ты или скорее тот, кого ты призвал, извлек меня оттуда.
Произнося эти слова, мужчина внимательно следил за лицом Хасмаля и неторопливо приближался к нему. Дважды он поглядел на нож, по-прежнему зажатый в его руке.
В словах его проскользнуло что-то похожее на благодарность, однако вполне определенная интонация в голосе этого человека, выдавала далеко не столь светлые чувства.
- Ты и твой незримый друг владеете могущественными чарами. Вы Соколы, не так ли?
Лицо Хасмаля свидетельствовало о том, что он слышал и уловил эту интонацию. Он осторожно кивнул.
- Ты работаешь с Ри Сабиром.
Последовал еще один осторожный кивок.
- Так я и думал. Ри - мой кузен.
Хасмаль попытался осторожно улыбнуться, но улыбка его мгновенно погасла.
- Да, ты не ошибся, - сказал мужчина. - Мы не были с Ри друзьями. Меня зовут Криспин Сабир. Должно быть, Ри в твоем присутствии упоминал обо мне? - И, усмехнувшись, продолжил: - По выражению твое лица вижу, что Ри постарался охарактеризовать меня с самой лучшей стороны.
Дугхалл стиснул кулаки. Криспин Сабир. Из всех Сабиров, с которыми Дугхаллу приходилось сталкиваться за долгие годы службы Семейству Галвеев, Криспин более всех заслуживал имени воплощенного зла. Из лап одного изверга Хасмаль попал в руки другого, не менее мерзкого.
- Но я помог тебе, - напомнил Хасмаль.
- О да. Вне сомнения. Но я бы не стал на твоем месте придавать этому факту слишком большое значение. Я благодарен тебе за то, что ты вернул мне мое тело... пожалуйста, не думай, что это не так. Но ты всего лишь спасал собственную жизнь, когда призывал своего друга.
- Так ты отпустишь меня? - спросил Хасмаль.
Криспин Сабир умолк. Надолго. Очень надолго. Мышцы Дугхалла уже начали ныть от напряжения, вызванного ожиданием. Рядом с собой он слышал неровное дыхание Джейма, Янф ерзал с правого бока.
- Но ты Сокол. Мои чары не могут добраться до тебя. Ты каким-то образом заэкранирован от них... Я не могу даже увидеть твой щит, хотя и ощущаю его. Я не могу управлять тобой. И поэтому не могу заставить тебя служить мне. Если я отпущу тебя, то лишусь гарантии, что ты не будешь действовать против меня.
- Но мое слово...
- Понимаешь, я не признаю всяких там долгов чести. Я давал свое собственное слово несчетное число раз и в следующее же мгновение нарушал его. Польза выше, чем честь, - ты это знаешь, и я это знаю и не собираюсь изменять своим принципам. А раз так, твое слово не является в моих глазах ценностью.
- Но я не сделал ничего такого, что могло бы повредить тебе.
- Ничего такого - на данный момент. В этом я уверен. Но ты не можешь гарантировать, что в будущем не станешь вредить мне.
Хасмаль скривился.
- Клянусь тебе Водором Имришем, что мое слово... - начал он.
- Нет, - Криспин вновь оборвал Хасмаля, - не надо попусту тратить свои слова и мое время. Я должен что-то сделать с тобой. Из тебя получился бы хороший пленник, за тебя неплохо заплатят. Но я сомневаюсь в том, что любая сумма, которую можно было бы получить за тебя, окупит те неприятности, которые ты впоследствии причинишь мне.
- Неужели ты ничего не сделаешь? - спросил Джейм. - Ведь ты можешь отправиться туда по соединяющей нити и заставить этого сукина сына отпустить Хасмаля?
- Сокол не имеет права заставлять. - Дугхалл скрипнул зубами. - Магия Соколов имеет лишь оборонительный характер. Обычно этого бывает достаточно. Криспин Сабир - законный владелец своего тела, и я не могу сделать ничего такого, что заставило бы его изменить решение, которое он принимает по собственной воле.
Дугхалл почувствовал, как чьи-то пальцы стиснули его руку. Повернувшись, он уперся взглядом в лицо Янфа, совсем близко склонившегося к нему.
- Драконья магия может заставить его. И Волчья тоже. Дугхалл опустил ладонь на руку Янфа и приказал себе успокоиться.
- Я согласен с тобой. Но я не Дракон и не Волк. Я - Сокол, и я давал клятву следовать путем Сокола. Так же как и Хасмаль.
- Но ты обязан его спасти, - воскликнул Джейм. - Ведь Алариста отдала тебе свою жизнь, чтобы ты спас его.
Дугхалл обернулся к Джейму:
- Быть может, я и сумел бы спасти его тело, но только отдав за это собственную душу вместе с душой Хасмаля. Джейм, если бы Хасмаль решил сейчас сойти с тропы Сокола, он, возможно, смог бы и сам спасти свою жизнь. Но он не опускает экраны и защищает ими свою душу.
- Спаси его, - настаивал Янф.
- Бывают вещи худшие, чем смерть, - сказал Дугхалл. - Вещи более ужасные, более мучительные. И куда более длительные, чем самое долгое умирание.
- Ты вонючий трус, - ответил Янф, опуская ладонь на рукоять своего меча. В мгновение ока клинки троих стражников взметнулись к горлу молодого упрямца. Янф ожег их яростным взором и обратился к Дугхаллу: - Если бы я мог, то переломил бы твой хребет, старая медуза.
В зрительном стекле Криспин опустил лезвие ножа на веревку, удерживавшую левое запястье Хасмаля. Подойдя ближе к пленному Соколу, он сказал: